Божественный яд

— Позвольте представиться: Ванзаров Родион Георгиевич, — с тихой угрозой проговорил сыщик — Давно хотел вас встретить, Ольга Сергеевна. У меня к вам есть несколько вопросов!

Ольга Сергеевна не растерялась. Она улыбнулась и мягко кивнула в знак приветствия.

— Очень приятно, господин Ванзаров, такой сюрприз! — ее пальцы в ридикюле быстро нащупали рукоятку браунинга и бесшумно взвели упругий боек.

— Хотите еще побегать? — сурово спросил Ванзаров.

— Конечно! — дерзко ответила дама и тут же выхватила из сумочки оружие.

Ствол нацелился сыщику в голову.

Но Джуранский среагировал быстрее.

Сила «левого прямого» у чемпиона кавалерийского полка по боксу была такова, что дама слетела со стула, не успев нажать курок. Но ротмистр все равно бросился закрывать собой Ванзарова и его супругу. Геройство оказалось излишним. Дама недвижно лежала на полу.

Софья Петровна закрыла лицо руками и выбежала из кафе.

— Мечислав Николаевич, голубчик, вы ж ее прибили! — с сожалением сказал Ванзаров.

Ротмистр легко поднял с пола обмякшее тело, посадил на стул и вырвал из сжатых пальцев оружие.

— Ничего, сотрясение мозга пойдет ей на пользу! — мрачно пошутил он.

Барышня пребывала в глубоком обмороке. Руки свесились плетьми, голова упала набок. Вдобавок при падении со стула она сильно ударилась виском.

— Да, ловко вы ее! — проговорил Ванзаров, откидывая вуаль.

— А вы говорите, в сыске кулаки не нужны! — ухмыльнулся Джуранский. — Вот ведь удача. Второй день подряд приходится носить на руках симпатичных женщин!

5

В пролетке барышня лишь немо открывала рот. Ротмистр довольно небрежно хлопал ее по щекам.

Ванзаров хорошо помнил приказ Герасимова: не допрашивать задержанную. Но отдать «охранке» последнего и самого главного подозреваемого Родион Георгиевич не мог. Ванзаров сильно рисковал, нарушая распоряжение начальника Охранного отделения. Однако сыщик принял решение. Он должен узнать все. Он должен докопаться до истины. Авось опять пронесет!

Пока Джуранский приводил свою жертву в чувство нашатырем, Ванзаров осмотрел ридикюль. Ни флакончика с зеленоватой жидкостью, ни баночки с мышьяком там не оказалось. Среди женских мелочей нашлись запасная обойма к пистолетику и открытая пачка сотенных купюр с печатью Сибирского торгового банка на бумажной ленте.

Сыщик с некоторым трепетом взял на ладонь маленький браунинг. Пистолет был предназначен для защиты слабого пола от внезапного нападения, обладал небольшой дальностью, но с близкого расстояния мог свалить любого верзилу.

Родион Георгиевич погладил вороненый ствол и перламутровую рукоятку. Он был неравнодушен к браунингам. В его сейфе хранился FN-Browning M1903, или, как чаще называли эту модель, Browning № 2. В Бельгии для русской полиции была закуплена небольшая партия таких пистолетов, и коллежскому советнику удалось получить для себя один. Наганы образца 1895 года, стоявшие на вооружении Департамента полиции, он не уважал.

Ванзаров с сожалением отправил дамское оружие в ридикюль и посмотрел на обессилевшую женщину. Неожиданно он понял, что не испытывает к ней ненависти.

От запаха нашатыря девица вздрогнула, мотнула головой и вдруг осмысленно посмотрела на Ванзарова. Она поняла, кто сидит перед ней, захотела что-то сказать, но резкий приступ головной боли заставил ее застонать. Арестованная попыталась поднести руки к вискам, но запястья были скованы наручниками.

— А, кандалы!.. — глухо сказала она и опять скривилась от боли.

— Прошу прощения. Бить женщин — это верх неприличия, но ваш браунинг не оставил нам выбора, — ответил Ванзаров. — Вам принести воды?

— Я от вас ничего не возьму. От ищеек «охранки» — лучше смерть, чем помощь!

Джуранский угрожающе засопел.

— Мы не «охранка», а сыскная полиция. И вы это отлично знаете. Так что, сударыня… — Ванзаров запнулся. — Кстати, а как вас называть: Елена Павловна Студзитская, или Елена Савская, или Ольга Сергеевна Ланская? А может, агент Охранного отделения Озирис?

Ротмистр удивился куда больше барышни. Мечислав Николаевич недоумевающе глянул на своего начальника, а потом, с некоторым уважением, на даму в наручниках.

— Я погляжу, вы много знаете! — она безвольно уронила скованные руки.

— Даже больше, чем вы можете представить, — согласился Родион Георгиевич. — Так как вас величать?

— Ну, раз уж погибать… — красавица расправила плечи и выпрямилась, — так лучше под своим именем. Меня зовут Хелена Валевска. Я полька и горжусь этим! Я ни о чем не жалею и ни в чем не буду раскаиваться! Все, что я сделала, я сделала ради одной великой цели — свободы моей несчастной, униженной родины! И жалею только об одном: слишком мало я успела сделать, чтобы нанести смертельную рану вашей империи!

Она чеканила каждое слово с глубокой верой фанатика. На правом виске горела ссадина, волосы сбились в комок, под глазами выступили глубокие черные круги. Но в бешеном порыве убежденности Валевска казалась удивительно прекрасной. Ванзаров невольно залюбовался ею.

Джуранского тоже сразила внутренняя сила несгибаемой женщины. Он невольно поправил галстук и пригладил волосы.