Если посмотреть на самую большую планету в Солнечной системе — Юпитер и его орбиту вокруг Солнца, видно, что на нее влияют две группы астероидов, известные как Трояны. Эти группы находятся в 60° впереди и 60° позади положения орбиты Юпитера. Если провести прямую линию от Солнца к Юпитеру и отметить угол 60° от Солнца до точки, где он пересекается с орбитой Юпитера, на любом из ее концов вы обнаружите Трояны. Как мы знаем, внутренние углы треугольника в сумме составляют 180°. Если провести прямую линию от Солнца к любой из групп Троян, затем к Юпитеру и обратно к Солнцу, то получится совершенный равносторонний треугольник с тремя внутренними углами, по 60° каждый. Это значит, что Трояны находятся на таком же расстоянии от Юпитера, что и Юпитер от Солнца — 483,3 миллиона миль”.
Первое из вышеприведенных положений показывает, что поведение Земли в терминах скорости ее гармонической пульсации тесно связано с расстоянием от Земли до Солнца. Такое возможно только с помощью “квантовой среды”, существующей в пространстве между ними. Тогда “треугольное образование”, упоминаемое Стоункингом между Юпитером, Солнцем и Троянами, позволяет увидеть работу обсуждаемых геометрических сил в энергетических полях, голографически увязывающуюся с той, которую мы наблюдали на квантовом уровне (в предыдущих главах).
Еще одно ключевое открытие, связывающее Солнечную систему с нашей квантовой моделью, опубликовано Ричардом Хоаглендом и
Эта модель сбила с толку многих участников дискуссии
На графике видно, что между величиной момента, окружающего объект, и его общим испусканием тепла существует довольно постоянная взаимосвязь. Более того, ясно, что на основе имеющихся данных, представляется, что Солнце не совсем точно укладывается на линии. Такое расхождение дает основания полагать, что в Солнечной системе должна существовать, по крайней мере, еще одна планета, которую мы еще не обнаружили. Можно предсказать, что когда она будет найдена, Солнце тоже будет совершенно укладываться на линии.
Итак, как все это соотносится с квантовой физикой? Все очень просто. Чем больше эфирной энергии втекает в объект или группу объектов, тем больше углового момента будет поступать в систему. Эту энергетическую взаимосвязь можно измерить количеством световой энергии (светимости), испускаемой объектом, как в видимом, так и в инфракрасном спектре. Такое взаимоотношение было бы не возможно, если бы планеты были отделены друг от друга “пустым пространством”. В модели, известной как Гипотеза Шустера, чем больше планета или звезда движется в эфире, тем больше эфира она в себя вбирает.
В нашей квантовой модели присутствует эффект Бифилда-Брауна: отрицательный заряд в электронных оболочках течет в положительно заряженное ядро. На самом крохотном уровне атомное ядро представляет собой вид светящейся плазмы, что мы наблюдали в эксперименте звуколюминесценции и термальных плазмах, испускающихся из Земли и самого Солнца. Количество энергии свечения в ядре атома — прямая функция того, сколько эфира в него втекает. Поэтому мы можем измерять количество втекающего в ядро эфира как функцию углового момента. Следовательно, взаимоотношения между Солнцем и планетами показывают, что общее количество энергии, вырабатываемое Солнцем, напрямую соотносится с количеством движения в окружающих планетах, спутриках, кометах и другой материи. А само движение — это результат того, сколько Э1 и Э2 — первичных тел эфирной энергии — втекает в объект.