Божественный кулак Масутацу Ояма

Знакомясь с работами по истории боевых искусств, постоянно сталкиваешься с тем, что историю той или иной школы подменяют биографией основателя. Вполне справедливо это утверждение и в отношении очерков истории Кёкусинкай, авторы которых в своем превознесении Оямы зачастую забывают хотя бы упомянуть имена его соратников, не говоря уже о том, чтобы отразить их вклад в становление и развитие этой школы. Конечно, роль Оямы Масутацу в становлении Кёкусинкай исключительно велика. Ояма — фигура гигантского размера, великий мастер, прекрасный организатор и педагог. Только подумайте: каким колоссальным зарядом энергии, какой харизмой должен был он обладать, чтобы привлечь в свой зал сотни людей, взрастить целую плеяду первоклассных специалистов и создать гигантскую организацию, имеющую своих представителей практически во всех странах мира?

И все же приписывать создание Кёкусинкай одному лишь Ояме мне кажется ошибкой. Давайте задумаемся: а что, собственно, представляет собой Кёкусин? Думаю, что Кёкусинкай как школу, которая дала миру многих выдающихся спортсменов, можно определить как целостную систему технических приемов и методики обучения им, позволяющую людям с разной конституцией и разным темпераментом реализовать свои способности. Иными словами, это школа, позволяющая достичь высокого уровня мастерства людям с совершенно разными физическими и психическими параметрами. Именно поэтому в Кёкусине смогли найти себя и здоровяк Накамура Макото, победитель 2–го и 3–го чемпионатов мира, и малыш Мидори Кэндзи с ростом в 164 см, победитель 5–го чемпионата мира. Именно возможность реализации потенциала совершенно разных людей и отличает школу как «широкий путь» от индивидуальной манеры боя, присущей мастеру.

Думается, что «широкий путь» не может быть творением одного человека, пусть даже гения, поскольку опыт каждого человека в отдельности ограничен. Сегодня, когда опубликованы воспоминания первых инструкторов Кёкусинкай, ближайших учеников Оямы, мы можем назвать Кёкусин детищем не только гения этого великого мастера, но и десятков его соратников и учеников. В процессе своего развития от младенчества к зрелости это детище их усилиями претерпело множество метаморфоз, прежде чем в итоге превратилось в стройную, целостную систему технических приемов и методики обучения.

В этой статье пойдет речь о вкладе в развитие Кёкусин тех, кто был рядом с Оямой Масутацу в годы становления этой школы, кто на себе проверял эффективность приемов и методики, кто донес весть о Кёкусине людям во всем мире.

Тренировки на пустыре в Мэдзиро

Зарождение школы как «широкого пути», видимо, связано с началом преподавательской деятельности мастера, когда перед ним впервые встает вопрос о способах передачи собственных знаний, возникает необходимость учитывать особенности других людей.

У Оямы первые ученики появились в конце 1953 — начале 1954 гг., когда он начал тренировать небольшую группу на пустыре позади своего дома в районе Мэдзиро в Токио. Но эти тренировки вряд ли можно всерьез рассматривать как начало педагогической деятельности Оямы. Как вспоминает Исибаси Масаси, будущий ближайший помощник мастера, «в период занятий в Мэдзиро сэнсэй Ояма был очень занят собственными тренировками, и у него практически не было времени, чтобы учить других. Поэтому он просто командовал: «Сделать 100 сэйкэн–дзуки, 100 маэ–гэри», — и т. д. в таком же духе».

Такую примитивную методику Ояма мог использовать только потому, что почти все люди, которые собрались вокруг него в ту пору, уже имели подготовку в каратэ. Кроме того, в проведении занятий ему помогали его кохаи^[6] по занятиям Годзю–рю: Мидзусима Кэндзи, Ясуда Эйдзи (Хидэхару), Като Кэндзи, Матида Кёсукэ, Косака и др. Можно сказать, что целостной системы обучения, которую можно было бы назвать прообразом Кёкусинкай, у Оямы еще не было. По сути, он преподавал Годзю–рю с добавлениями собственных наработок и акцентом на спарринги в полный контакт.

Тем не менее, уже в то время Ояма мечтал о серьезном преподавании каратэ. Как рассказывал Мидзусима Кэндзи, сэнсэй Ояма не раз говорил ему: «Я, во что бы то ни стало, хотел бы учить каратэ детей в нормальном помещении с нормальной крышей».

«Ояма–додзё»

В июне 1956 г. мечта Оямы о преподавании каратэ «в нормальном помещении с нормальной крышей», наконец, осуществилась. Ему по крайне низкой цене, как говорит Исибаси Масаси, «практически даром», удалось арендовать бывшую балетную студию на задворках университета Риккё в токийском районе Икэбукуро, которая получила название «Кэнка каратэ «Ояма–додзё»» — «Зал каратэ для драк Оямы». Эта студия находилась на расстоянии в каких-нибудь 500 метров от будущей штаб–квартиры (хомбу–додзё) Международной организации каратэ (IKO).