Божество (ЛП)

Аполлон пожал плечами, когда он отрезал край торта. Он передал нож обратно странно подавленному Дикону.

— Я не видел необходимости рассказывать тебе это. Я не собираюсь катать твоих детей на колене.

Газировка попала мне не в то горло, и я практически выплюнула её назад. Кто-то хихикнул, и это было похоже на Люка.

— Да, этого не произойдет.

— Моя сестра должна была оставить это при себе. — Он откусил торт, состроил гримасу, и затем оттолкнул от себя тарелку. — Наша семейные узы — не повод для беспокойства в данный момент.

Я нахмурилась.

— Знаете что, ребята? — Солос похлопал руками и по плечам Дикона и Люка. — Держу пари, я смогу вынести вас обоих в аэрохоккей и заставить вас называть меня "мамочкой".

Люк фыркнул.

— Как бы не так.

Солос потащил парней из комнаты, но Леа откинулась назад на стуле и скрестила руки. Её глаза предостерегали любого, кто попросит её выйти. Вот это была Леа, которую я знала.

— Ты помнишь, когда ты пришла к Маркусу сразу же после того как бабуля Пипери умерла? — Аполлон потянулся к бутылке с газировкой.

— Да, — Я передала ему стакан, задаваясь вопросом, куда он клонит. — Довольно сложно это забыть.

— Хм. — Он понюхал горлышко бутылки, пожал плечами и затем налил немного себе в стакан. — Ну, тогда ты должна также понимать, что есть другой оракул.

Я мельком взглянула на Маркуса. Он приподнял бровь и прислонился к столешнице.

— Какое отношение ко всему этому имеет оракул? — Спросил он.

Я подумала о Кари.

— Но разве она тоже не умерла? — после нескольких странных взглядов, я объяснила. — Я встретила её в Подземном мире. Она сказала, что знает о том, что должно будет произойти.

Аполлон кивнул.

— У неё было несколько видений до её ... ухода. Вероятно, что-то, имеющее отношение к твоему собственному несвоевременному визиту в Подземный мир. Смотри, суть оракулов такова, что они ... заложники собственных видений. То что видят, недоступно для других, и я знаю только то, что оракул рассказывает мне. — Он поднял пластиковый стакан, сделал крошечный глоток, и мгновенно скорчил гримасу. Похоже, виноградная газировка была не в его вкусе.

— Это часть того, как всё это работает — зачем нам вообще нужен оракул, вместо того, чтобы я просто знал будущее, — продолжил он, глядя на меня. — Она что-нибудь сказала тебе, когда ты была там?

Я покачала головой.

— Только то, что она знала, что должна встретить меня и ... и что она знает как это закончится. И зная как это закончится, собственно не сказала мне что делать.

Аполлон скривил рожу.

— Думаю, мертвый оракул могла знать. Но теперь Аид не позволяет мне спуститься и поговорить с ней, только не после того, что натворила моя сестра. Предсказания всегда меняются. Ничто не высечено в камне.

— Артемида сказала так, — Айден сел рядом с Леа. — Предсказание изменилось?

— Не совсем.

Моё терпение сходило на нет.

— Так что происходит, Аполлон? Артемида сказала, что всё ещё есть надежда и она упомянула что-то о предсказании. Можешь ли ты просто, я не знаю, перейти к сути дела?

— У нового оракула ещё пока не было никаких видений, поэтому последнее видение было у умершей. Поэтому, всё с чем нам придется работать это то, что мы уже знаем. — Его губы растянулись в полуулыбке. — Некоторые из нас верят, что ты будешь способна остановить Сета. Предсказание...

— Я знаю о чём говорится в предсказании — одного спасти, одного уничтожить. Я понимаю это, но я не понимаю почему каждый из вас готов рискнуть тем, что Сет спустит всех "Годзил" на вас, ребята. — Я проигнорировала угрожающий взгляд Айдена, встав с места. — Здесь кроется нечто большее. Ты ещё что-то знаешь.

— И ты знаешь, что в предсказании говорится, что может быть только один из вас. Других вариантов нет. — Аполлон откинулся назад, уронив руки на спинку стула. — Ты на самом деле думаешь, что всё это было идеей Люциана? Что он узнал о тебе сам, никто ему об этом не рассказал? Что он добился такой большой поддержки за счет только своего собственного обаяния?

Я начала ходить взад и вперёд.

— Я не стала бы так хорошо думать о Люциане.

— Хорошо. Потому что ему оказывают помощь, я в этом уверен, — сказал Аполлон. — Что означает, что если Сета лишится возможности стать Убийцей Богов, это не решит общую проблему. Бог, стоящий за этим, просто найдет другой способ подтолкнуть Олимп к краю полномасштабной войны, и если это случится, это выльется в мир смертных. Ты видела, что может сделать Посейдон? Это ерунда по сравнению с тем, что может произойти.

— Это просто замечательно. – еще немного, и я вытоптала бы дорожку на кухонном полу. – У тебя есть представление о том, кто этот бог?

— Многие из нас любят создавать раздор и хаос шутки ради.

— Гермес, — сказал Маркус. Все взгляды обратились на него. Он приподнял брови, выжидающе. — Гермес известен созданием беспорядков и бед — хаоса. — Никто не проронил ни слова. Маркус покачал головой. — Кто-нибудь из вас слушал на уроках по Греческим Мифам?

— Убедить Люциана предать Совет и богов — не баловство, — сказал Айден. – И почему Гермес захотел бы сделать это? Разве он не подвергает себя риску со стороны Сета?