Божество пустыни

Проснулся я, когда луна была в зените и ее отражение бежало за нами, рисуя на воде серебристую дорожку. Ароматы Африки сменил соленый запах океана. Слышался только шорох воды о наш корпус, поскрипывание мачты в гнезде и шелест ветра в оснастке.

Боль прошла, а с ней и усталость. Я снова чувствовал себя полным сил и жизни. Меня охватило необычное возбуждение, которое я уже узнавал, – оно означало, что богиня Инана близко. Я поискал ее и не удивился, увидев, как она скользит по лунной дорожке к нашему кораблю. Капюшон ее плаща был откинут, лунный свет играл на лице. Она была невообразимо прекрасна.

Догнав «Ярость», она поднялась с поверхности моря на палубу и посмотрела на меня.

Выражение ее лица изменилось, и мое настроение тоже. Меня вдруг обуяли страх и дурные предчувствия. Инана пришла не для того, чтобы поздравить меня с победой в заливе Зин, понял я.

Она молчала, но я отчетливо услышал ее голос у себя в голове.

– Бог разгневан. Кронос требует большой жертвы.

– Не понимаю.

Я пытался заговорить, но слова застревали в горле.

– Иди к ним. Им грозит смертельная опасность.

Она молчала, но поверх звуков ветра и воды я отчетливо расслышал это предупреждение.

Я хотел спуститься к ней, но не мог пошевелиться. Хотел попросить ее объяснить это загадочное послание, но не мог вымолвить ни слова.

Потом на меня темным облаком, как сеть, опустился сон, и богиня исчезла. Я пытался проснуться. Пытался крикнуть в темноту: «Не уходи, Инана! Подожди! Я не понимаю!» Но тьма овладела мной.

Не знаю, сколько я спал во второй раз, но, когда сумел выбраться из темноты, занимался рассвет и темнокрылые чайки кружились и ныряли в наш след за кормой.

Я посмотрел вниз: на палубе шла бурная деятельность. Первая смена гребцов спускалась по трапу, чтобы занять место на гребных скамьях.

Я развязал веревку, которой прикрепил себя к мачте, и соскользнул по бакштагу на палубу. Когда мои ноги коснулись ее досок, ко мне подошел Зарас. Он улыбался и качал головой.

– Мой господин, ты снова спал на снастях? Тебе разонравилось твое ложе? – Но тут он увидел мое лицо и перестал улыбаться. – Что случилось?

– Немедленно выбрось колесницы, – приказал я. – Переведи всех лошадей на другие корабли.

Он уставился на меня.

– Почему, Таита?

– Не задавай вопросов. У меня нет времени снова спорить с тобой. – Меня охватило такое нетерпение, что я схватил его за плечо и затряс. – Возьми по полной смене гребцов с других кораблей. Я хочу менять гребцов каждый час.

– Каждый час? – выпалил Зарас.

– До самого Кримада мне нужна скорость атаки.

– Скорость атаки?

Он недоверчиво посмотрел на меня.

– Не повторяй каждое мое слово, Зарас, да проклянет тебя Сет! – сердито сказал я. – Я хочу быть в Кримаде через пять дней и быстрее, если это возможно.

– Ты уморишь моих людей, – возразил он.

– Лучше пусть умрут они, чем царевны.

Он в ужасе посмотрел на меня.

– Не понимаю…

– Обеим царевнам грозит смертельная опасность. Может быть, мы уже опоздали. Но каждый потерянный нами час приближает их к смерти.

Он отвернулся от меня и крикнул старшему на вахте:

– Поднять сигнал «все капитаны»!

Остальные корабли подходили к нам по двое, один с правого борта, другой с левого. С каждого из них «Ярости» переходили по двадцать лучших гребцов, с водой и продовольствием на пять дней. В обмен мы передавали им рабов и ослабевших гребцов со своего корабля.

Мы переместили к ним всех лошадей, привязав их к погрузочным талям и перенося через зазор между кораблями. С помощью тех же приспособлений мы поднимали колесницы и выбрасывали их за борт. Я хотел, чтобы «Ярость» стала легкой и высоко стояла в воде. Добраться до Крита даже за пять дней – трудная задача.

Когда у нашего борта встал корабль Гуи, Зарас отвел Гуи в сторону и что-то негромко ему сказал, но я мог прочесть по губам. Гуи немедленно пошел по палубе ко мне с решительным выражением.

– Хорошо, Гуи, – предвосхитил я его просьбу, – передай свой корабль под начало хорошего человека и переходи к нам. Но предупреждаю: тебе придется в очередь работать на гребной скамье.

Как только перемещения закончились и первая смена гребцов заняла места, забил барабан. И постепенно перешел от обычной скорости к скорости атаки – десять ударов в минуту.

«Ярость» полетела по воде, как на крыльях. Через час вся флотилия осталась позади, за горизонтом.

Когда я менял гребцов, люди падали со скамей, покрытые потом, и лежали, глотая воздух.

Зарас и Гуи отрабатывали по смене на веслах, и даже я греб по часу из двенадцати. И когда люди вполовину моложе меня сбивались с ритма, не пропускал ни одного удара. Меня поддерживало воспоминание о предупреждении Инаны.

Иди к ним. Им грозит смертельная опасность.

К вечеру четвертого дня, освободив место на гребной скамье, я, обливаясь потом и тяжело дыша, пошел на нос, чтобы осмотреть море впереди.

У меня не было способа вычислить, далеко ли еще до острова. Я даже не был уверен, что мы по-прежнему на курсе. Но я верил, что Инана ведет меня. Однако море перед нами по-прежнему было пусто, а линия горизонта ничем не прерывалась.