Божьи садовники

– Успокоится, представив, что родную мать зверски пытали, да еще с согласия людей, которые обязаны были ее защищать? Что-то не похоже… Нет, в той заметке напечатана правда!.. И именно потому он запомнил оттуда все, до последней буковки, хотя, наверное, счастлив был бы забыть!.. И точно так же он навсегда запомнил физиономии этих ментов: он наверняка видел их по телевизору или по интернету, когда их делишки вскрылись… После этого для него уже не существовало дороги назад!.. Знаешь, кто на самом деле убил твоих родителей? Вот эти оборотни! Только они сделали это его руками!.. Ты ненавидел его – понимаю… А он ненавидел все общество, которое позволило так поступить с его матерью, – на радость бесам: им ведь всегда нравится смотреть, как гибнет человеческая душа. А ты сюда пришел, чтобы окончательно ее погубить!.. Поэтому бесы и не сразу на тебя накинулись: они чуяли, что ты – один из них, пока я не вмешался…

– Бесы…

– Да. Не обижайся…

– Я не об этом. Вон они! – И Юкуфи указал пальцем куда-то вверх.

Морти глянул – и побелел. Казалось, темная грозовая туча надвигается на ребят с обеих сторон: бесов стало еще больше, чем прежде, и теперь они брали мальчиков в плотное кольцо. Морти схватил товарища за руку:

– Быстрей, Юкуфи! Бежим!

Ребята рванулись обратно к домику, где, по крайней мере, легче было отбиваться. Мальчики едва успели заскочить внутрь, и Морти задвинул щеколду: еще мгновение – и уродливое черное чудище протиснулось бы вслед за ним. Прижавшись спиною к двери, Морти всем телом ощутил, как в нее сильно ударили – так, что показалось, будто дом сейчас же и рухнет. Юкуфи, стоя рядом, шептал молитву – впервые за сегодняшний день. Потом он прервался и спросил:

– Они ушли?

– Не знаю. Вроде бы все тихо…

И тотчас будто в опровержение этих слов друзья услышали грохот, а вслед за ним – отчаянный крик, в котором почудилось что-то знакомое. Только доносился этот шум не с улицы, а из комнаты, где Морти и Юкуфи прежде сидели за столом. Ребята бросились туда; плед соскользнул с плеч Морти, но мальчик даже не заметил этого. Комната была полна бесов: они лезли отовсюду, точно крысы из щелей, и непонятно было, откуда они взялись. Тут же Морти почувствовал, как чьи-то грубые, хваткие руки, больше похожие на лапы каких-то обезьян, вцепились сзади в оба его крыла. Он рванулся, и его пронзила резкая боль; она была настолько сильной, что мальчик упал на колени. Со стороны это выглядело так, словно Морти умоляет бесов отпустить его; для мальчика эта мысль была невыносимее любой боли, и он немедленно попытался встать. Но чудища навалились на его плечи и ноги, придавив Морти к полу, и он не мог даже шелохнуться. Юкуфи оказался счастливее: ему удалось увернуться от бесов. Они лишь сорвали с него плед, который ему подарила хозяйка дома, и ее мальчик увидел теперь прямо перед собою. Женщина уже не пробовала ни дергаться, ни кричать; в изодранном платье и с растрепанными волосами, она вся поникла, как надломленный цветок, а бесы крепко держали ее, и на их мордах были ухмылки. Через секунду Юкуфи понял, что это уже никакие и не морды, а лица людей – тех людей, для которых не существует ни Божьего, ни человеческого закона, а единственно воля их главаря. Один из бандитов запрокинул женщине голову и поднес к ее глазам изогнутое ржавое шило. Женщина еще успела глянуть на Юкуфи, будто навсегда прощалась с ним, и тот вздрогнул: совершенно так же на него смотрела его собственная мама, прежде чем отдать Богу душу. Юкуфи вспомнил и нечто другое: недавний упрек, что он уподобился бесам, – упрек горький, но справедливый, и мальчику померещилось, что сейчас он убивает свою же мать. Из груди Юкуфи вырвался вопль:

– Я – не один из вас! Не троньте ее!