Божий одуванчик

Впрочем, в тот момент это нас не очень заботило. В три секунды выскочили мы из Папиного гостеприимного дома и через пару огромных прыжков оказались в машине Евгения Карловича. Он завел мотор и рванул с места так, что нас вдавило в сидения.

Вырулив на шоссе, он слегка поуспокоился, сбавил скорость, а к нам потихоньку начал возвращаться дар речи.

- Итак, -подала голос я, - мы отдали картон бандитам. Очень жаль, я как-то к нему привыкла.

Бабуля издала неестественный смешок и отвернулась к окну, за которым лениво плыли коттеджные поселки, утопающие в нежной зелени.

- И что теперь с владельцем картона делать? -сдержанно поинтересовалась Катерина.

Ответ на ее вопрос не успел последовать, потому что Евгений Карлович вдруг резко затормозил. Мы с Катериной полетели вперед и ткнулись в спинки передних сидений.

- Вы что? -собралась возмутиться я, да не успела, потому что бабуля открыла свою дверь и выскочила из машины так поспешно, что пятки засверкали. Я со сдержанным любопытством выглянула в окно.

У обочины дороги, рядом с нашим мерседесом (да простит мне Бог, что мерседес Евгения Карловича я называю нашим), была припаркована новенькая блестящая шкода. Приглядевшись, я с изумлением увидела, что за рулем ее сидит наш недавний знакомец - оценщик, смахивающий на похоронного агента. Бабуля некоторое время бурно беседовала с ним, размахивая руками и возбужденно что-то обсуждая. Потом бабуля яростно хлопнула себя по лбу и бегом рванула к нам.

- Детка, -она влезла в мое окно почти по пояс, - гони деньги.

- Какие деньги? -поинтересовалась я бесцветным голосом.

- Такие деньги, -взбесилась бабуля, - детка, не валяй дурака, те, что тебе дал Малыш.

- Ах, деньги, -натянуто засмеялась я, - а зачем?

- Гони конверт! -взорвалась бабуля, - не время сейчас прикидываться неизвестно кем!!!

Со вздохом протянула я бабуле конверт, и некоторое время мы с ней перетягивали его каждая на себя. Я широко улыбалась, но конверт отпускать не спешила. Бабуля побагровела, вены на ее королевском лбу вздулись. Я продолжала улыбаться.

- Приедем домой, -прошипела бабуля, с силой вырывая у меня конверт, - я тебя выпорю. Поняла?

Со вздохом я кротко кивнула. Жестокий мир, жестокие сердца… Бабуля тем временем побежала обратно к оценщику и вручила ему наши денежки. Они долго жали друг другу руки, весело смеялись, а я понимала, что ничего не понимаю.

- Чего это они? -озадаченно просвистела мне на ухо Катерина.

- Не знаю, -честно ответила я, - Евгений Карлович, - повернулась я к нашему храброму искусствоведу, сидевшему за рулем тихо, как мышка, - что тут происходит?

- Ничего особенного, -примирительно, как душевнобольной, заулыбался мне Евгений Карлович, - сейчас все станет ясно, как день.

- Хотелось бы, -жалобно проговорила Катерина, - а то я совсем-совсем ничего не понимаю.

- Терпение, красавицы, -ответил Евгений Карлович и погрузился в молчание.

Упоминание о красоте я восприняла как выпад в адрес собственной неотразимой физиономии и надулась, как индюк. Впрочем, длилось это недолго.

Бабуля ворвалась в машину, как ураган, плюхнулась на сидение рядом с Евгением Карловичем, достала папиросы и блаженно закурила.

- Бабуля!!! -не выдержала я, - зачем ты отдала ему наши деньги?

- Для того, детка, -повернулась ко мне бабуля, - чтобы он поступился некоторыми принципами.

- Не поняла, -опешила я, - какими принципами?

- Профессиональными, конечно, -бабуля выпустила дым в потолок, - да не дрейфь, детка, это разве деньги были?

- Для кого как, -буркнула я, все еще не понимая, что происходит.

- Вот сейчас будут деньги, -веселилась бабуля.

- И откуда же, интересно? -тоскливо спросила я.

- От настоящего владельца картона, -просияла бабуля.

- За что? -замороченно выдохнула я, но страшное подозрение уже стало закрадываться в мою душу.

- За то, -принялась терпеливо, как дебильному ребенку, объяснять мне бабуля, - что мы ему подлинный картон вернем.

- А Папа? -с тихим трепетом спросила я.

- Папа эту рокировку и предложил. Ему так удобнее. Волки сыты, и овцы целы, -обернулся к нам Евгений Карлович. - Мы не возражали.

- Согласись, детка, -пробасила бабуля, попыхивая папиросой, - все довольны.

Осознание того, что сейчас произошло, обрушилось на меня всей тяжестью. Катерина рядом со мной истерически захихикала.

Я же откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза.

Старые авантюристы. Ни стыда ни совести. Креста на них нет. Изверги рода человеческого.

Нет, ну кто в эту историю поверит?!

Эпилог на фоне морского пейзажа

Светило ослепительное утреннее солнце, а шум набегающих друг на друга волн ласкал слух. Пахло морем, цветами и свежей сдобой.

Мы с Катериной сидели на открытой террасе небольшого домика, в который въехали вчера, благостно пили кофе и поедали горячие булки.

- Красота, -проговорила Катерина с набитым ртом.

- Ну вот, а ты ныла: «Не хочу вставать», «Рано», «Дай поспать», -усмехнулась я, - а вот оно - счастье-то.