Божий промысел

Он позвонил в час дня. Как Катя не подготавливала себя к звонку, дяденька «мандраж» тут же напомнил о своем присутствии. Пальцы автоматически принялись мять все, что попадалось под руку. Выжил только дырокол – потому что железный.

Гена сообщил, что наведался в травмпункт, серьезных проблем нет. Так ушиб почки, но это не вызовет летального исхода. Потом поинтересовался, во сколько Катя сегодня заканчивает работу.

– В шесть, – на автомате ответила та, предусмотрительно не уточняя цели вопроса.

– (У кей, – коротко ответил он и отключил связь.

В обеденный перерыв, вместо того чтобы вкусить традиционного салата, Катя помчалась в салон красоты, находящийся в соседнем с офисом здании. Заняла у Машки всю наличность. Что бы ни случилось сегодня после работы, она должна бы во всеоружии. «Всеоружие» влетело в прелестную сумму, но зато Машка, увидев вернувшуюся в офис коллегу, всплеснула руками.

– Фотошоп! Реальный фотошоп! Только на улицу не выходи, все кобели сбегутся!

Катя привыкла к подобным шуточкам подруги и не обижалась.

– И в сеть фотку не выкладывай – устанешь отбиваться от атак. Сколько отдала за грим?

– Не важно.

– Конечно, не важно, когда дело пахнет стихами.

– Прекрати.

Разумеется, заходящие в офис клиенты мужского пола обращали на менеджера более пристальное внимание, чем обычно. И почему она раньше не догадалась просто посетить салон? Видимо, не было повода. Вернее, настроения. Ввиду кажущегося отсутствия перспектив.

Зря. Оказывается, перспективы есть всегда. Поэтому салоны открываются в каждом подъезде.

Без пяти шесть она осторожно выглянула через жалюзи офисного окна. Бордового «рено» не было. А что, если он спросил про окончание работы просто так? Для поддержания разговора.

Дяденька «мандраж» вновь напомнил о своем существовании. Катя немного задержалась, вновь выглянула в окно. Все та же безрадостная картина.

Она попрощалась с уборщицей, пару раз в неделю приходившей в офис, вышла на улицу. Никого. То есть кто-то конечно был, но не тот, кого она надеялась увидеть. До остановки маршрутки минут десять ходьбы через небольшой парк. Она всегда ходит здесь, даже в слякоть. В отличие от основной массы клерков, обходящих парк по сухому асфальту.

Почему-то в подобных ситуациях всегда думается о чем-то поганом. Сегодня, к примеру, о том, что Гена больше никогда не позвонит. Она, конечно, предусмотрела подобный вариант, запомнив номер его машины, но все равно. Что ей делать, если он не позвонит? А что, собственно, случится? Всемирный потоп? Или падение метеорита. Наверно, ничего. Никуда не денется ни этот парк, ни офис, ни Земля, ни она… Так, останется одна маленькая зарубка на сердце.

Народу в парке не много, не очень подходящее время года для прогулок. Летом здесь играют музыканты, а сейчас еще рано… Еще холодно…. Откуда тогда музыка? И такая знакомая музыка?

Голос. Женский голос. Песня… Боже… Да это же… Нора Джонс!

Катя остановилась, огляделась, прислушалась. Ошибки быть не может. Это одна из ее любимых песен. «Сюрпрайз, сюрпрайз…» Пела, конечно, не сама Нора… Но очень похоже.

Это не случайность! Не может звучать в парке именно Нора Джонс!

Она свернула с главной аллеи и осторожно, словно боясь вспугнуть песню, двинулась в ту сторону, откуда лилась музыка.

«Сюрпрайз, сюрпрайз…» Все отчетливее.

Она узнала музыкантов. Те самые, что пели вчера в кафе. Парень и девушка. Стояли в одиночестве под фонарем и исполняли песню. Если они хотят заработать, это не самое удачное место. Значит, они не хотят заработать, а значит… Значит, они играют для нее…

– Привет…

Катя обернулась и уперлась в цветы. Большой букет белых гербер. Долгоиграющие цветы. Гораздо более стойкие, чем розы. Гена опять угадал – она любила именно герберы. Или от кого-то узнал… От кого?

– Привет…

– Ух, ты! Обалдеть!

Он, не отрываясь, пялился на нее, словно кот на месторождение валерианки. И не ясно, кто для кого подготовил «сюрпрайз».

– Это тебе, – придя в себя, он протянул ей герберы.

– Спасибо… Песня тоже для меня?

– Какая ты догадливая, ничего не утаишь, – улыбнулся он, беря ее под руку. – Ты не против, если мы прокатимся. Я хочу показать тебе одно обалденное место.

– Не против.

Он кивнул музыкантам, те улыбнулись в ответ, продолжая петь. И пели до тех пор, пока Гена с Катей не покинули парк.

Так о чем она переживала? Проклятая мнительность.

Он гнал машину по Петергофскому шоссе, в сторону Константиновского дворца и фонтанов. Катя редко бывала в этой части города. Здесь все преобразилось, даром что дорога в президентскую резиденцию. Китайцы отстроили целый город возле Финского залива, где раньше был пустырь.

Они ехали в Кронштадт, но не по кольцевой, а по более живописной трассе. Катя никогда не была в Кронштадте, хотя на маршрутке от метро можно добраться за сорок минут. Ноги не доходили.

– Я договорился, нам покажут Морской собор.

С кем договаривался, Гена не уточнял, но видимо с людьми очень высокого уровня. В Морском соборе все еще шла реставрация, и посетителей туда пускали крайне редко…

Господи, неужели это происходит со мной?