Божий спецназ

В соседнем доме жила относительно молодая пара с маленьким ребенком. Судя по тому, что машины во дворе не было, они могли уехать куда-нибудь. Например, в гости к родственникам в другое село или в райцентр. Из соседних домов, может, и выглядывал кто, но, поругавшись на пьяных дураков, палящих ночью из ружья, наверное, уже улеглись спать. Времени после выстрела прошло уже около тридцати минут. Отцу Василию пришло в голову, что человек, который стрелял в него, хорошо знал, откуда, из чьего двора надо стрелять. Не надо ему было бояться, что выбежит разъяренный хозяин с дрючком в руках и огреет вдоль спины. И не боялся стрелявший, что ружье узнают. Почему? Краденое, вот и весь ответ. Украл, выстрелил и бросил. Все просто.

Отец Василий подхватил ружье и снова пролез под перекладину забора. Хоть что-то выяснить он все-таки хотел, несмотря на всю безнадежность своей затеи.

Когда Белоусов, поинтересовавшись сонным голосом, кто там ломится к нему посреди ночи, узнал голос священника, то отчетливо выругался. Не открыть он не мог, даже если ему этого и очень не хотелось.

– Ну, что вам еще? – недовольно спросил участковый, пропуская священника в освещенный коридор, и осекся, увидев в его руках ружье.

По лицу Белоусова отец Василий понял, что выстрел участковый тоже слышал. Теперь он не знал, что ему ждать от священика и что там на улице могло такого произойти, что сулило бы ему беспокойство и неприятности.

– Вы выстрел слышали? – коротко спросил священник.

– Да, – хмуро ответил участковый и непроизвольно стал оправдываться: – Думал, дурачится кто-нибудь.

– Вы знаете, что в селе стрелять запрещено! Какое дурачество может быть?

– Я, по-вашему, на каждый чих должен посреди ночи из дома выбегать? – начал уже злиться Белоусов, поняв, что стряслось что-то не совсем обычное.

– Не знаю, – отрезал отец Василий, – не берусь советовать. Только имейте в виду, что стреляли в меня.

– Кто? – хриплым от волнения голосом спросил Белоусов.

– Не знаю. Думаю, что вы это, Павел Борисович, выясните. Кто и, главное, зачем.

– Как все это произошло, кого вы видели?

– Никого я не видел, а произошло, как обычно в таких случаях и бывает, – неожиданно. Шел я, между прочим, от вас. Шел медленно, размышлял. Примерно около дома Кузнецовой сзади грохнул выстрел. Жакан ударился в старый столб от воротины. Между прочим, сантиметрах в тридцати от моей головы. Когда я вернулся на место, откуда, по моим расчетам, стреляли, то никого уже не было, было только вот это ружье со свежим запахом сгоревшего пороха. Стреляли с заднего двора дома, где живут двое глухих стариков. В соседнем доме, как я понял, сегодня никого ночью не было, хозяева уехали куда-то. Вот и все. Спасло меня расстояние метров в восемьдесят, великоватое для охотничьего ружья, и облачная ночь.

– Вы в самом деле полагаете, что на вас совершено покушение? – поинтересовался немного пришедший в себя участковый. – Вы что, премьер-министр банановой республики или президент Кеннеди? Пьяный дурак палил ночью, а потом потерял ружье и спать пошел. Может, под забором где-нибудь и уснул.

– Павел Борисович, меня только что чуть не застрелили, – напомнил отец Василий. – Мне, знаете ли, нет никакого дела до причин этого выстрела. Они вас должны интересовать, на вашем участке ночью стреляли в человека, умышленно или случайно. Я пришел рассказать о случившемся и узнать – намерены вы расследовать это дело или оставите все так, как есть?

– Не напоминайте мне, пожалуйста, отец Василий, моих обязанностей, – огрызнулся молодой участковый. – Я их прекрасно знаю. Естественно, случившееся не останется без последствий. Я это рассматриваю как ЧП. Только уверяю вас, что выстрел был произведен случайно. Здравый смысл подсказывает, что у нас нет таких дел, из-за которых убирают конкурентов, опасных свидетелей и тому подобное. Вы согласны со мной?

– Разумеется, согласен, – кивнул отец Василий. – Но меня крайне интересует, по какой причине я чуть было не стал жертвой.

– Я буду держать вас в курсе, не волнуйтесь. Кстати, притащив ружье сюда, вы очень помешали следствию. На нем ведь были отпечатки пальцев, другие следы, которые помогли бы идентифицировать нарушителя. Вы очень осложнили расследование.

– Не будет там никаких отпечатков. По крайней мере, я очень удивлюсь, если они там есть.

– На что вы намекаете? – не понял Белоусов.

– Расследование покажет, – коротко ответил отец Василий и открыл дверь на улицу. – Спокойной ночи, Павел Борисович.