БП (СИ)

Тела Лёхи и Вачэ мы забираем с собой и успеваем пройти полсотни метров, как со стороны турецких окопов доносятся взрывы гранат. Пошла веселуха! Недолгая тишина после этого сменяется тарахтеньем пулемёта. По звуку, вроде, как наш льюис работает. А теперь и МГ-шник вписался басовитым речитативом. На подступах к окопам нас окликают свистом, бегущий впереди Щур отвечает "Свои". Останавливаемся возле каменного "порога", мимо нас мимо нас проскальзывает вереница пластунов, навьюченных трофейными винтовками. Четверо аж пулемёт тащат, Георгиевские кресты зарабатывают. Предрассветные сумерки ещё скрывают лица, Остапца узнаю по силуэту.

– Турок какой-то до ветру собрался, вот и пошла заваруха. Всё, как говорили, в каждый блиндаж по "зорьке" и пару лимонок, потом пластуны добивать кинулись, всех в ножи взяли…

Рядом с нами двое диверсов тянут, как бычка на верёвочке, полураздетого Халиль-бея, на шее которого болтается разбухшая планшетка, ещё двое сзади на случай пары поджопников, чтобы не притормаживал…

– … Только офицерику ихнему повезло, с нами идёт, бумаги свои тащит. Германцев сразу отпустили, у них там где-то авто было заныкано. Соседи тож всполошились, да на растяжки и пулемёты нарвались. Отход наши прикрывают, сейчас подойдут. У вас как?

– Нормально. Нашли проводника и Лёху. Мёртвыми. Принесли с собой, перейми тела. Дождись всех своих, забирай армян и отходи по тропе. Мы вас прикроем. Ждите у скал…

Мимо проносятся замыкающие, Щур и Сыч уже расставили своих бойцов веером, где бы турки не пошли, хоть по траншее, хоть сверху, встретим…

О, а вот и они. Топочут, галдят своё "А-ла-ла". Когда до передних остаётся метров десять, даю очередь, первый бегун летит на землю. "Призраки" подхватывают эстафету, "беты" хлопают негромко и со стороны совсем не страшно, но десяток пистолетов-пулемётов на такой дистанции!.. Прошлись, как косой смерти.

Турки даже и не поняли, что происходит и откуда ведётся огонь. Запоздало и вразнобой бахает несколько винтовочных выстрелов, все – в белый свет, как в копеечку. Туда, где сверкали вспышки, улетает несколько очередей.

– Отходим! – Командую своим, и мы уносимся к расщелине. На подходе опять опознаёмся свистом. Сзади бахает ещё один гранатный взрыв.

– То они пулемёт тронули. – Объясняет один из дожидавшихся нас диверсов. – А лимонку под ним не унюхали. И здеся щас поставим сюрпризик…

– Всё?.. Тогда – вперёд!..

Уходим по тропе, по очереди прикрывая друг друга. Успеваем догнать Остапца с основной группой, и снова сзади взрыв. Значит, погоня продолжается.

– Иваныч, недалеко отсюда ущелье расходится, как бутылочное горло, затем снова в расщелину сужается. Вот там надо льюис поставить, а то, чего доброго, гостей к себе в окопы приведём. И несколько человек – наверх с гранатами. Залезть смогут?

– Маи смогут! – Встревает подбежавший Гурген. – Эта нашы горы, ми сможэм!

– Добро, только моих пару-тройку тоже возьмёшь. Им с лимонками попривычней, чем вам. Остальные пусть уходят, мы догоним…

– Командир!..

– Не спорь! Лёшка меня собой закрыл! Так что это теперь – личное!..

Остапец бросает взгляд на Сыча, стоящего рядом. Краем глаза замечаю, что он кивает в ответ. Няньки, блин! Эскорт и сопровождение!..

Нет, дураков жизнь ничему не учит! Без передового дозора, вопя как на базаре, в "горлышко" вваливается ещё одна группа мстителей. Сколько ж вас там?.. Полвзвода?.. Нет, больше… Ну, давайте поближе!..

Короткий свист "Атака", льюис и две "беты" валят догоняльщиков на щебёнку, почти одновременно сверху летят уже видимые в алом рассветном свете чушки гранат, взрывы накрывают остальных турок, пара осколков звякает о камни рядом с нами. Да, в горах не те дистанции боя…

Высовываемся из-за укрытия, несколько очередей и лимонка сверху заставляет замереть тех, кто ещё шевелился. Надеюсь, что навсегда. Держим на прицеле кучу тел, пока не спустятся метальщики. Остальные гранаты уходят на минирование трупов и растяжки… Теперь уходим. До своих уже рукой подать…

* * *

В блиндаже подъесаула пытаюсь овладеть смежной специальностью. Абсолютно мирной – цирюльника и брадобрея. Это довольно занимательно, учитывая, что в роли клиента, намертво притороченного к неизвестно откуда взявшемуся здесь стулу, выступает ещё не до конца осознавший перемены в своей судьбе Халиль-бей. А вместо бритвы – "оборотень", минут пять демонстративно правленый на куске ремня с пастой ГОИ, коей стараниями Павлова у меня в достатке. Рядом за столом подъесаул с помощью Гургена и ещё одного армянина, знающего турецкий, пытаются разобраться в бумагах, захваченных у юзбаши. Чуйка моя почему-то уверенно подсказывает, что непростой экземплярчик попался, вот и хочу разобраться кто есть who и who есть кто.

– Вот мы и поменялись ролями, Халиль-бей. Я отведал вашего гостеприимства, теперь очередь за вами. – Начинаю аккуратно скоблить турку скулу возле левого уха, несмотря на отчаянные попытки отодвинуться. – Не дёргайтесь, могу порезать!.. Ну вот, я же предупреждал!..

"Нечаянный" порез начинает наполняться капельками крови, стираю их тряпочкой и кладу ему на колени, чтобы видел.