Брачная ловушка

Это игра ее воображения, или Милтону происходящее доставляет удовольствие?

— Ради этого ключа, Элли, я все обыскал: твою квартиру, дом твоего дяди Фредди, этот дом — и ничего не нашел. Где ты его прятала?

— У меня его не было.

— Но теперь он у тебя. Иначе ты никогда не обвинила бы меня в краже бриллиантов. В комнате Робби ты была, как всегда, самоуверенна. Теперь ты меня боишься. Не нужно этого делать. Мы ссоримся из-за мелочи. Отдай ключ, и я тебя отпущу. А потом на выручку от бриллиантов отправлюсь путешествовать. Я уеду далеко, очень далеко, в Грецию, осматривать руины. Возможно, тебе даже захочется поехать со мной.

Милтон действительно считает ее простофилей, если думает, что она в это поверит. Как только он получит ключ, у него не будет причин оставлять ее в живых.

Стараясь говорить рассудительно, Элли сказала:

— Я знаю, что вы не причините мне вреда, Милтон, потому что Коутс знает, что вы здесь со мной. И если со мной что-нибудь случится, Джеку это не понравится.

Напряжение было невыносимым. Элли хотелось плакать, кричать, выплеснуть свой гнев. Она хотела, чтобы кто-нибудь помог ей. Но больше всего ей хотелось вонзить нож в подлое сердце Милтона.

Он хихикнул, и это ее ужаснуло.

— Элли, — сказал он, — поверь, у меня достаточно ума. Коутс не знает, что я здесь. Я сказал ему, что собираюсь подышать свежим воздухом, и невзначай поинтересовался, не захотите ли вы составить мне компанию. Он сказал, что вы в кухне, и я ответил, что не стану вас беспокоить. Все думают, что я ушел из дома. Открыв дверь, я весело попрощался, захлопнул ее и пошел искать вас. Не ждите, что слуги придут вам на помощь. Они разносят по комнатам подносы. Я запер дверь в цокольный этаж и уйду через заднюю дверь. Ошибочно недооценивать меня, Элли. Как видите, я все продумал.

Она знала, что Милтон не убьет ее, пока не получит ключ. Это заставляло ее сдерживаться.

—Я не то чтобы недооцениваю вас, Милтон, — сказала она, — просто вы несчастный человек. В греческом вы, может быть, и гений, но посмотрите, в какую переделку вы попали с убийством Луизы, не говоря уже о краже бриллиантов. И зачем нападать на Робби? Какую угрозу он представлял? Милтон шагнул вперед, Элли отступила.

— Он знал о ключе. Игра окончена. Отдай ключ, Элли, или я пущу в ход нож.

Звякнул один из колокольчиков, вызывающих слуг. Он прозвучал для Элли библейским кимвалом бряцающим. Милтон вздрогнул и поднял глаза на колокольчики. Повинуясь животному инстинкту, Элли бросила свечу и изо всех сил толкнула Милтона. Пока он приходил в себя, она помчалась к задней двери.

Джек прибыл домой, разрываясь между раздражением и отчаянием. Кучер гнал лошадь, не сбавляя хода, хотя гололед сделал дороги опасными. В отчаяние его повергло сообщение Кард-вейла о костюмерше Луизы Доде. Расследование вернулось к исходной точке. Робби снова стал главным подозреваемым.

Джек дернул шнурок колокольчика, но дверь никто не открыл. Пришлось ему рыться в карманах в поисках ключа. Когда он вошел, по лестнице спускался Уиган, на ходу натягивая сюртук.

— Где все? — спросил Джек, снимая пальто и протягивая его дворецкому.

— Ваша бабушка и леди Френсис отдыхают в своих комнатах, а леди Роли и леди Каро, я уверен, у Робби.

— Я не об этом, Уиган. Где слуги? Непроницаемое лицо Уигана дрогнуло.

— Мы работаем посменно, сэр, чтобы компенсировать бессонную ночь. Как вы помните, все слуги занимались гостями, пока констебль задавал вопросы, а после того как все разъехались, надо было навести порядок. Когда мы все это закончили, начался новый рабочий день.

Джек об этом даже не подумал.

— Спасибо, Уиган. Я вас не виню. Мне нужна была информация.

Перескакивая через две ступеньки, Джек поднялся по лестнице. Когда он вошел, Каро встала. Робби сидел в постели, опираясь спиной на подушки. Вид у него был не слишком довольный.

— Не буду я есть эту размазню, даже если мне за это заплатят, — сказал он Джеку. — Я хочу, чтобы мне принесли то же, что и другим.

— Доктор Блакуэлл сказал Элли, что Робби пока нельзя есть твердую пищу. Я принесла ему жидкую кашу. — Каро взяла ложку и чашку.

Это Джека тоже не волновало.

— Каро, — сказал он, — мне нужно поговорить с Робби наедине. Ты не возражаешь?

Джек распахнул дверь. На лице Каро появилось выражение тревоги, но она подчинилась. Джек плотно закрыл за ней дверь.

Робби казался озадаченным.

— В чем дело, Джек? Что случилось?

Джек сел в освободившееся после ухода Каро кресло. Он собирался расспросить Милтона, а не Робби, но не видел причин строго придерживаться своего плана.

— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил он.

— Я… прекрасно.

— Голова болит? Не лихорадит?

— Нет. Только бок болит, когда двигаюсь или кашляю.

— Хорошо, — сказал Джек, — тогда я не буду обращаться с тобой как с инвалидом. — Его мягкость исчезла, и он сурово продолжил: — Сегодня я узнал, что костюмерша Луизы — ты ведь ее помнишь, ее подозревали в убийстве — теперь вне подозрений. Если сэру Чарлзу это еще не известно, он скоро об этом узнает. Мы вернулись к тому, с чего начали. Ты главный подозреваемый, и я не знаю, с чего начать, чтобы помочь тебе.