Брачная охота на ректора магической академии (СИ)

Бабушкины бусы! Привычно тяжелого жемчуга больше не лежало на моей груди, и в душе поднималась паника. С тех пор, как бабушка подарила их мне, мы ни разу не разлучались! Я даже старалась никогда не снимать их. Особенно в Люберисе, где жадная директриса только и делала, что ждала момента, как заполучит их! Это катастрофа…

От шока я где стояла, там и села. У изножья кровати на холодный пол. В комнате также было весьма прохладно, и я повернула голову к окну, а там… а там все заволокло белым ковром.

– Снег? – не веря собственным глазам, я прошептала нечто невразумительное.

Будучи неспособной встать самостоятельно снова, подползла к окну, помогая себе руками. Там, за окном, действительно был снег! Снаружи вся округа была белой! Как такое возможно, если до первых снегов еще не меньше полутора-двух месяцев.

Отвернувшись, я села под подоконником и старалась думать, но ничего не выходило. Я ведь не могла потерять два месяца своей жизни во сне? Во сне, который мне так и не удалось досмотреть до конца. Последнее удручало особенно, что начинало раздражать. Где-то здесь была большая несостыковка, в которую я каждый раз утыкалась, словно в тупик.

– Там снег, – повторила я, изумляясь в который раз.

Я два месяца спала! И кто-то в это время заботился обо мне. Я не пахла как человек, который долгое время совершенно не заботился о своей гигиене. А еще меня касался тот факт, что все это время я провела в спальне мужчины. Почему меня не перевели в лазарет? Или не перевезли в больницу? Разве не так стоило поступить с человеком, который не просыпается много дней подряд?

В связи с этим нет ли у меня каких-нибудь проблем с памятью? Мое имя Тиарис Шторм. Настоящее. В академии меня знают под фамилией Моридар, потому что в пансионе Любериса меня продали господину Моридару, жестокому преступнику, внаглую использующего имя министра Ведаса Крайлу для своих целей. Вроде бы ничего важного не забыла.

Надо встать и заявить о себе! Надо найти бабушкино жемчужное ожерелье. Ради его возвращения я готова на все! Даже выйти замуж за Денвера, чтобы излечить его от неизвестного полубожественного недуга. Только верните, пожалуйста. У меня от семьи больше ничего не осталось. Нет, подождите! Шемус вернулся и устроился в академию преподавателем травоведческих дисциплин. Как я могла забыть о таком?

Вероятно таким же образом я забыла немало важных деталей, пускай все самое глобальное осталось на прежнем месте. Только детали, которые отличали мою жизнь от миллионов остальных, побледнели и даже стерлись. Ну, ничего. Я их все обязательно вспомню!

Встав, я облокотилась наоконный косяк и посмотрела на небо. В комнате часов не было, и поэтому я попыталась хотя бы примерно решить, какое сейчас время суток. Зимой светлеет поздно, темнеет рано, а сейчас на улице солнечный день. Солнце, на мой взгляд, находилось примерно в зените, и я решила ориентироваться на полдень плюс-минус пара часов.

Если бы моим единственным нарядом не была простыня, я бы спокойно вышла из комнаты и вернулась в нашу с Ирис. А если в столь неподобающем виде меня кто-то заметит? Именно так бы я думала, если бы голова не раскалывалась настолько сильно, и думать ею я могла. А покуда пустота взяла верх, я тупо вышла в коридор и шла напролом.

…и мне даже никто не встретился.

Комната за время моего отсутствия преобразилась. Не сильно. Единственное, что я заметила, – моя кровать была завалена чужими вещами. Именно на кровать я собиралась упасть и отдохнуть после ставшей непривычной за время сна короткой прогулки. Не получится отдохнуть? Как же! Улягусь на кровать Ирис, а она пусть сама убирает свой мусор с моей кровати!

Легла, ноги вытянула и уставилась в потолок, приложив тыльную сторону ладони ко лбу. Это было действительно тяжело! Я прошла не так много, но совершенно отвыкла ходить. Хорошо хоть не забыла, как это делается. Если бы пришлось учиться ходить заново, то это была бы катастрофа!

Не знаю, как долго я так лежала, боясь закрывать глаза, чтобы не уснуть долгим сном опять. Может быть час, а может быть и дольше, как в комнату ввалилась счастливая Ирис. Я повернула голову в сторону шума и увидела ее. Ирис сняла зимнюю шапку, стряхивая с нее стремительно тающий снег, и без помощи рук стаскивала сапоги. Она меня не замечала до тех пор, пока я не подала голос.

– Убери за собой, – прошептала я, все еще не в силах говорить достаточно громко. – Грязно.

Ирис с улицы принесла немало грязи, но вместо того, чтобы послушаться меня, она откинула от себя шапку куда-то за спину и, растаскивая грязь по всей комнате, упала на колени передо мной у кровати.

– Тиа! Ты очнулась! Я так за тебя беспокоилась!

Она тараторила без передышки, отчего у меня закладывало уши. Тем не менее мне ее радостное настроение передавалось с усилением в несколько раз, и я тоже улыбалась. Я очнулась. Не проснулась, а именно очнулась. Что все-таки произошло в тот день? Этот вопрос я задала Ирис, как только она немного успокоилась и приготовилась говорить как нормальный человек, а не взбудораженный большим долгожданным подарком маленький ребенок.