Брачное слияние (ЛП)

Её горло стянуло. Почему ей кажется, что они отличаются от его шрама на лице? Как будто его совершенно не волновало, что скажут о его метке в обществе. Это было тату, которое придавало ему особенный шарм и делало из него плохого мальчика. Но эти скрытые шрамы были гораздо глубже. Она чувствовала, что он прятал их от всего мира, чтобы никто не узнал о той боли, которая жила внутри него. Боли, которой он отказывался делиться.

Рационально мыслящая женщина внутри неё знала правильный ответ.

Быть хладнокровной. Игнорировать знаки, делая вид, что её это не волнует, и двигаться дальше. Женщина на одну ночь неустанно повиновалась одним и тем же правилам – никаких чувств или эмоций, или обмена болезненным прошлым.

Просто удовольствие, оргазм, алкоголь и поспешное бегство с рассветом.

Она боролась за то, чтобы просто быть женщиной, но глупые слезы лишь увеличивали риск её падения. Мысль о сильном мужчине, который мог бы успокоить её беспомощность и боль от различных людей, разрывающих её душу. Она направилась в его сторону и нежно положила руки ему на спину.

Сойер вздрогнул. Легкими движениями она водила по каждому шраму на его теле. Он так и не пошевелился.

Ни слова. Наконец, она нарушила молчание.

- Мне жаль, что кто-то причинил тебе боль, - Джульетта убедилась, что в её голове не было жалости. Никто не должен жалеть человека, который проявил такую силу и такой характер, и добился колоссального успеха. Возможно, именно эти шрамы заставили его стать лучше. Она не стала налетать на него с кучей вопросов, но и не стала притворяться, что не видела, что кто-то с ним сотворил. – Я рада, что ты победил.

Он наклонил свою голову. Вдохнул воздух. И заговорил.

- Я никогда не говорю о своем прошлом, Джульетта. Я слишком долго шел и бился слишком много для того, чтобы оставить его позади. Он был дьяволом, с которым я провел очень многие годы. Он пытался сломать меня, но я не предоставил ему подобного удовольствия. – Его голос снова вызвал его прошлых демонов, которых она даже и не могла себе представить. – Я делал некоторые вещи. И не стану извиняться за них. Я пойму, если ты не сможешь справиться с этим или принять это. Я тот час же расторгну сделку.

Она смотрела на спину мужчины, который дал ей море удовольствия и заставил её почувствовать себя женщиной первый раз за всю жизнь. Все эти часы он ничего не брал, а только отдавал, расширяя её границы. Он заставил её почувствовать себя в безопасности. Однако, он на самом деле верил, что она настолько хрупка, что, увидев несколько шрамов и, услышав его признание, сразу же сделает не те выводы?

Джульетта прижалась губами к его спине. Он напрягся под её ласками, но она лишь поцеловала каждый его шрам с нежным смирением, чувствуя, как разрастается в ней ноющая боль. - Che idiota! (ит. Ты идиот!)Как ты только можешь говорить такие вещи? Всё, что ты сделал, было необходимо для того, чтобы выжить. Ты, действительно, думаешь, что во мне так мало веры, что я убегу при виде нескольких шрамов после самого величайшего секса в моей жизни?

Он повернулся и потянулся к ней. Его взгляд был настороженным, он изучал её лицо. Она проклинала эти предательские слезы на своих щеках, понимая, что никогда не научится скрывать своих чувств.

Сойер протянул руку и провел большим пальцем по её щекам.

- Ты плачешь?

Его тон окончательно сломил её терпение. – Я плачу не о том человеке, которым ты стал, - сказала она. – Я плачу за маленького мальчика, который никогда не знал, что такое любовь и забота.

Джульетта позволила своему гневу высушить её слезы.

- Я надеюсь, что он мертв. Я надеюсь, что тот, кто посмел приложить ко всему этому руку, умер ужасной и мучительной смертью.

Невыносимая тоска зажглась в янтарных глазах. Его пальцы прошлись по изгибу её щеки так, будто бы он был доброй феей, исчезающей в тумане. Медленно он отстранился, и Джульетта уловила дрожь в его руке. Он уже открыл было рот, но прежде чем слова слетели с его губ, Сойер затолкнул их обратно. Его нижняя губа изогнулась в усмешке, от его сексуальной полуулыбки её сердце затрепетало.

- Назвала меня идиотом, да?

Она шмыгнула носом. – Ты так ведешь себя.

Он ухмыльнулся. – Такое буйство спряталось под маской вежливой учтивости. Напомни мне, никогда не переходить тебе дорогу, детка.

- Мне нет дела до вежливой учтивости, когда кто-то трогает что-то моё.

Сойер замер. Эти слова выскользнули у неё прежде, чем она смогла это осознать. Mio Dio, что она наделала? Он не принадлежал ей. И никогда принадлежать не будет. Это была просто сделка, и хотя она продлится ещё одну ночь, это не повлечет за собой никаких отношений.

Ведь так?

Смесь эмоций циркулировала на его лице. Его голос стал грубоватым и скрипучим. – Я верю тебе. Человек, которого ты выбрала в качестве своей собственности – удачливый сукин сын. – Он прочистил горло, и напряжение в голосе ослабло, - Пойдем со мной. Должно быть, ты голодна.