Брачные игры

— А как поживают мама и папа? — Она всегда старалась быть в курсе любовных похождений Рэна. — Они здоровы?

— Здоровы, — ответила Линнет с запинкой, вероятно, она стала думать, как они поживают. — Папа часто навещает нас. Наверное, потому, что не может найти новой девушки.

«Хорошо, — подумала Руфа, — это значит, Лидди удерживает его».

— А как Троцкий?

Троцкий — это морская свинка, которую Рэн подарил Линнет на Рождество.

Девочка восторженно засмеялись.

— Бабушка разрешила ему побегать по столу, и он… он…

Ее охватило бурное веселье. Руфа тоже засмеялась: хохот Линнет был таким красивым.

— И он… он накакал в масло!

— О ужас! Бедная бабушка! Она ругалась?

— Да, она шлепнула его по заду. Она сказала, что в следующий раз проткнет его пешней для льда, но это она сказала просто так, они с Роджером хохотали, как и я. Я собираюсь записать об этом в своей тетрадке.

— Так хотелось бы почитать, — сказала Руфа. — Бабушка рядом?

— Да. Она хочет поговорить с тобой, когда мы закончим.

— Хорошо. Ну, пока.

Линнет расстроилась.

— Я же не сказала, что закончила.

— Извини. — Руфа с тревогой размышляла, почему Роза хотела с ней говорить. — А… как Братья Рессани?

— Мне очень нужно, чтобы Нэнси говорила за них. — Голосок Линнет стал жалостливым, с обвиняющими нотками. — Без нее не получается.

Драма с Братьями Рессани — это совместное творение Нэнси и Настоящего Мужчины. Через несколько дней после его смерти, будучи не в состоянии вынести замешательство Линнет, Нэнси с готовностью взяла на себя это бремя.

«Это способ сохранить о нем память, — сказала она Руфе. — Я не могу позволить им тоже умереть».

Линнет продолжала:

— Когда за них говорит Роджер, они всегда такие послушные и не делают ничего интересного. Что? Что? — Руфа услышала неразборчивый голос Роджера. — Что? Я не слышу!

Роджер приблизился к телефону, и было слышно, как он сказал:

— Тебе нужно уже идти, если хочешь прокатиться верхом.

— Хочу, — сказала Линнет, — иду, иду… до свидания.

Послышалось какое-то шуршание, затем трубку взяла Роза.

— Ру? Дорогая, извини, не хочу попусту болтать… но у нас очередное маленькое несчастье.

Шок подействовал, подобно ушату холодной воды. Еще одно несчастье в целой цепи несчастий в Мелизмейте. Они каждую минуту напоминают о себе.

— О Боже, что произошло на этот раз?

Резкий голос Розы смягчился.

— Никто не умер. Не такого рода несчастье.

— Значит, деньги, — смиренно проговорила Руфа. — За что и сколько?

— Мне очень не хочется перекладывать это на тебя, дорогая, но я не знаю, что делать. Совет откопал какие-то неувязки с тарифами. Требуют почти пять тысяч фунтов.

У Руфы перехватило дыхание.

— Боже милостивый, обнаружить одну из невинных махинаций Настоящего Мужчины в такое время!

— Он должен был бы поставить тебя в известность, — бесстрастно проговорила Роза. — Уверена, что ты обвела бы Совет вокруг пальца более успешно.

— Я не об этом… но что нам делать? Пять тысяч фунтов! — Руфа терла лоб, отчаянно пытаясь что-нибудь придумать. — А не могла бы ты попросить банк увеличить кредит с выплатой после продажи?

— Ты шутишь, — сказала Роза. — Я и так растапливаю печь угрожающими письмами из банка.

— Да. Но ты должна делать то, что сделал бы Настоящий Мужчина, и пусть все идет своим чередом, пока ты не получишь судебной повестки.

— Дорогая, повестка пришла сегодня утром.

Обе молчали. Затем Руфа издала дрожащий, подавленный вздох.

— Не знаю, что и делать. Придется обратиться к Эдварду.

— Я обращалась.

— Что? И он отказал?

— До сбора урожая у него не будет и пенса, — Роза засмеялась, но в голосе не слышалось веселья. — Он был настолько любезен, что не дал мне опуститься перед ним на колени, и я благодарна ему за это. Затем он напомнил мне о броши, которую подарил тебе, и сказал, что у тебя должно кое-что остаться, после того как ты оплатишь занятия.

— О дьявол!

— Вот так-то. Эдвард сказал, что ты можешь оплатить счет сейчас, а он возместит деньги потом. Это была невиданная щедрость с его стороны. Я провела ужасные минуты, стремясь заручиться его пониманием. Я заслуживаю Оскара. Не могу припомнить, о каких чертовых занятиях идет речь.

— «Пру Лейт», — мрачно проговорила Руфа.

— А, я знала, что это связано с едой. Но в любом случае я не могла ему сказать, что ты растратила все деньги на попытку заловить богатого жениха. Я пробормотала слова благодарности и отвалила.

— Мы еще не израсходовали все, — сказала Руфа. В принципе она знала, что делать. Финансовую махинацию Настоящего Мужчины (надо надеяться, последнюю из разоблаченных) следовало оплатить деньгами, вырученными за брошь Эдварда. Остального хватит, чтобы «целомудренная студентка» прожила на голодном пайке до получения работы. О вечерних платьях теперь можно забыть с легким сердцем.

В ее взгляде отразилась горечь разочарования. В тот самый момент, когда Брачная игра стала казаться перспективной, от нее пришлось напрочь отказаться.

* * *