Брачные танцы на пепелище

Нет, ну надо такое придумать! Как гром среди ясного неба! Неужели он дорожит Юлей куда больше, чем старается себя убедить?

Впрочем, эти свои выкладки она, конечно, не стала ему озвучивать, а спросила почти равнодушно:

– Его спасли?

– Спасли, – зло цыкнул Генка. – Но ты прикинь, здоровый мужик, из-за бабы… резаться …

– Ну, тебе такое не грозит, – легкомысленно заметила Юля.

– Хочешь сказать, я – типа тормоз, и в чувствах не шарю…

Зная не понаслышке, как Генка умеет себя накручивать, а потом на ней же отыгрывается, Юля сразу прикинулась валенком.

– Я вовсе не это имею в виду. Но вспомни, Владик свою Леру любил не по-детски… Ты сам говорил. А ты ведь реальный пацан.

Стоило ей начать общаться с Генкой, как она тут же начинала пользоваться его сленгом, почему-то считая, что нормальный язык он воспринимает с трудом. При этом Юля пару раз ловила себя на том, что порой ей даже хочется в разговоре с ним использовать язык жестов. Чтобы Геночке понятней было.

Только с Маргаритой она и могла говорить, как цивилизованный человек. А тут… Не по-детски! Реальный пацан! Вне разговора с Генкой она никогда эти обороты не употребляет…

В открытую говорит, что Геночка её не любит, а он и не думает опровергать это утверждение. Не врубается. Какой-то он жизнью обделённый. И от понимания этого у Юли опять просыпается жалость к нему. Надо же, у неё парень из тех, что себе ладу не могут дать. А Юля выходит чего-то в нём недосмотрела.

– Любил конкретно, базара нет.

Тогда чего вдруг Генночка за Юлю так ухватился? Она взглянула на его нахмуренное лицо. Можно было бы успокоить его, наплести, что Гена – мужик такой интересный, любая женщина повиснет у него на шее, только позови. Но она побоялась, что это будет чересчур, и он всерьез насторожится.

Тогда как же Юля от него уйдёт? Этот Владик как нарочно… беспокоит её мальчишечку! Она злилась и ничего не могла с этим поделать. Всё вокруг неё не ладно. Маргарита вела себя не как обычно – что с нею происходило? Как-то вдруг. Совсем недавно семья Колесниковых была нормальной, а в чём-то даже преуспевающей, и вдруг в один момент откуда-то взялся этот следователь… У Юли даже мелькнула мысль: а не позвонить ли Льву Колесникову, не предупредить, что над его семьёй сгущаются тучи?.. Конечно, она этого не сделает, но чувство, что на глазах рушится идеал… Эталон молодой семьи, на который ей всё время хотелось равняться, не покидало Юлию.

Она и правдавконец собралась перейти на другую квартиру, неважно, поедет за границу или нет, потихоньку слинять от Генки, а когда бы он появился у неё на работе, удивленный Юлиным исчезновением, она бы… что-нибудь придумала. Поговорила с Ритой, та как обычно нашла бы выход из этой ситуации.

Но из-за повышенной нагрузки – маленькие пациенты всё шли и шли к ним – Юля никак не могла заняться своими делами. То ли потому, что близилась зима, и мамаши считали, что в преддверии ненастья лучше привести рот ребенка в порядок и сидеть с ним дома. То ли потихоньку распространилась среди пациентов информация, что у врача Колесниковой прейскурант более щадящий, чем у её коллег. Короче, в какой-то момент их кабинет оказался переполненным. Именно вчера, когда Юля намеревалась у Маргариты отпроситься.

Сегодня, надо же, ну кто поверит в то, что Маргарита просто такая везучая, всё для неё! Ей нужно остаться со следователем наедине, и вот пожалуйста, ни одного пациента!

Она, между прочим, забыла о своем обещании заняться поиском квартиры для медсестры…

Юля задумывается. У неё, между прочим, есть три отгула. Можно найти квартиру и без помощи Маргариты. А пока пожить у подруги Виктории – они вместе учились в медучилище, – ну, или как говорят, в колледже – хоть и на разных отделениях. Вика теперь фармацевт, а Юля как бы операционная медсестра. Теперь в ее лексиконе проскальзывает Генкино «как бы»! Нахваталась, как жучка блох…

Вика не будет возражать. А потом можно появиться у себя на квартире, зная точно, что Генка больше не придёт, или вовсе не появляться, но тогда с Генкой у неё будет полный разрыв… До сего времени она даже не пыталась разорвать с ним отношения. Опять что ли Маргарите позавидовала?

Неужели Юлия ещё раздумывает? Казалось бы, для этого столько резонов, чего тогда тянуть кота за хвост! Боится одна остаться? Маргарита этого бы не испугалась.

Почему же тогда в груди Юли возникает некий холодок. Вот если бы Генка её сам бросил, это одно, а если вдруг исчезнет Юля, он же заявится сюда… Даже представить страшно, на что он может решиться, такой безбашенный…

Выходит, наша медсестра боится Генки?

Боится, не боится, а вообще, Юле надо как следует подумать.

Хотя вроде никто её в шею не гонит, откуда тогда это раздражение? У неё всегда портится настроение, когда предстоит с кем-нибудь объясняться. И оттягивает решающий момент насколько возможно.

Опять она идет по улице, погруженная в свои мысли. А почему бы и в самом деле не позвонить Колесникову? Мол, пока ты свои станции техобслуживания открываешь, твоя жена крутит шуры-муры…