Брачные танцы на пепелище

Июль выдался испепеляюще жарким. Офисные работники – паче чаяния возникала необходимость выбраться наружу из кондиционируемого офиса – выскакивали как военные под обстрел, быстро перебегали из одного помещения в другое, и опять ныряли в благословенное прохладное нутро.

Юля цокала каблуками по уложенной тротуарной плиткой центральной улице города – ей нужно было зайти в ветеринарное управление и подписать заявку на лекарства для стерилизации попадающих в приют собак. Городское руководство откликнулось на просьбы приюта…

Между прочим, то, что собачий питомник пополнился приютом для бездомных собак, это Юлина заслуга. Когда она только начала работать в питомнике, обратила внимание на огромный пустырь, который начинался прямо за забором питомника.

Пустырь, который постепенно превращался в несанкционируемую свалку. У городской администрации до неё не доходили руки, а санэпидстанция не посылала представителей туда, где никакой объект не значился.

Она и не заметила, как увлеклась своей новой работой, как полюбила четвероногих питомцев, и они платили ей тем же.

Борис, ее нынешний начальник, поначалу на предложение помощницы не откликнулся. То есть, откликнулся, но довольно прохладно. Мол, у него не хватает средств на развитие своего бизнеса, а уж на благотворительность – тем более. Но Юля… Как-то в городе она встретила одну из своих пациенток. Вообще-то, пациенток Маргариты, но что главное, у той муж работал в городской администрации в отделе недвижимости. Слово за слово, и Ирина – так звали молодую женщину пообещала поговорить с мужем насчет неосвоенного городом пустыря. Так вот в конце концов этот самый пустырь отдали питомнику в аренду на девяносто лет!

– Пятьдесят соток, зачем нам столько? – говорила слегка ошеломленная Юля, на счет чего начальник, сам с трудом пришедший в себя, покрутил пальцем у виска.

– Такую площадь за сущие копейки! – не мог прийти в себя Борис. – Я и мечтать не смел.

– А во что обойдется вам… тебе одна только расчистка! – она никак не могла привыкнуть к тому, что начальник требовал называть его на «ты».

– В любом случае меньше, начни я землю выкупать. Тебе с твоим приютом и пятнадцати соток хватит. Кстати, ты сможешь брать на «доживание» элитных собак, чьи владельцы достаточно богаты…

– Имеешь в виду, создать нечто вроде приюта для стариков?

– Назови как хочешь! – продолжал увлеченно рассуждать Борис. – В любом случае, у тебя будет кое-какая копейка, даже если некоторые услуги будут платными. Или назови это спонсорским взносом, как теперь практикуют в обычных школах…

Так что всё у неё потихоньку устаканилось. Появились деньги – она всё-таки работала у Бориса, а в приют со временем взяли пенсионера-ветеринара, который дома скучал без привычной работы. К тому же Юлиного папу вдруг пригласили на работу в администрацию района, и он стал получать зарплату почти в два раза больше прежней.

Юля не вникала, почему так произошло, не знала о том, что районные чиновники поделились на две враждующие группировки, и им нужен был человек, не примыкающий ни к какой партии, сам по себе.

Казалось бы, причём здесь Юля? А притом, что её отцовские «чаевые» существенно увеличились, как она ни брыкалась. Да плюс экономия на квартире, да плюс новая зарплата. Правда, Юля платила за курсы подготовки к поступлению в академию, но в остальном ей вполне хватало на все свои потребности.

Она стала модно одеваться. Нет, Юля и раньше старалась модно одеваться, но теперь было видно: вещи на девушке по-настоящему фирменные. Пусть это и стоило ей некоторых ограничений, например, в еде или посещении развлекательных мероприятий.

Всё-таки, как ни крути, а рядом с Маргаритой она прошли школу жизни. Или точнее, краткосрочные курсы по определению себя как индивидуума. Вот так незаметно кирпичик за кирпичиком построилось здание, в котором хранились теперь Юлины жизненные ценности. И они были не такими, как прежде.

В общем, Юля шла «такая вся в «Дольче Габана» по улице Красной, когда возле неё остановился небольшой автомобильчик с надписью «МЧС».

– Юля! – закричал молодой мужчина, опознанный ею как Кирилл Ткаченко, бывший сокурсник по колледжу. – Юлька!

Он выскочил на тротуар и закружил ее. Но тут же поставил на землю, стирая с лица признаки оживления.

– Надо же, сто лет тебя не видел. Нам бы поговорить, да некогда. Мы в Баканск торопимся. Слышала, что там случилось?

– Не слышала, – тоже построжела Юля, – какая-то неприятность?

– Если бы, катастрофа! На город сошёл сель. Волна шла семиметровая! Представляешь, сколько погибших. В городе-то примерно тысяч пятьдесят жителей.

Юля ахнула.

– Какой кошмар! Я всего один раз в Баканске была, но воспоминание осталось такое: он будто в чаше лежит.

– Вот именно, в чаше!

В автомобиле кто-то несколько раз нажал на клаксон.

– Прости, я как тебя увидел, обо всём забыл… Слушай, Юля, а может ты с нами поедешь? Оформить тебя не успеем, но если как волонтёр…

– Но я… я не могу… у меня работа!