Брачные узы (СИ)

Прошел уже месяц, а Митя так и не прислал документы для развода. И только один раз после того, как мы разъехались, брал к себе Мишу. Такое ощущение, что он вообще забыл о нашем существовании. Конечно, ему некогда, он устраивает у родителей жизнь для новой семьи…

Новая семья… Подумала про Юру… Не могла успокоиться после нашего поцелуя, после его признания… Я попросила дать мне время пережить предательство мужа, и он вел себя как прежде. Мы снова были старыми друзьями и внимательными соседями. Но теперь я смотрела на него совсем другими глазами. И Юра становился для меня только лучше.

Вдруг раздался звонок в дверь. Испуганно подскочила. Накидывая халат, спешила проверить, не разбудил ли громкий звук Мишу. Заглянула в его комнату: сын спокойно спал.

Быстро добежала до двери и посмотрела в глазок. Митя!

Пустила его в квартиру. Муж вошел, покачиваясь. В нос ударил резкий запах алкоголя. Морщилась, закрывая за ним дверь.

— Привет, Катя, — поздоровался, глядя на меня посоловелым взглядом.

— Привет. Зачем так поздно пришел? — нетерпеливо поинтересовалась я.

— Катя, — повторил он и притянул меня в свои объятия.

Никогда не видела Митю таким пьяным. Не стала сопротивляться и прильнула к груди. От его близости на глазах навернулись слезы. Такой родной и такой чужой… Муж прижал крепче. Уткнулась носом в теплую шею. Чувствовала, как пульсирует его сердце. Втянула носом аромат духов. Другие… ну конечно, Ниночка и тут постаралась…

— Катюша, какая ты хорошая, какая умничка, — причитал Митя, покачивая меня в объятиях. Я в ответ только вздохнула. — У тебя есть, что выпить?

— Нет, — говорила, отстраняясь. — Да тебе, кажется, уже и хватит. Пойдем, чай сделаю.

Пока Митя с трудом справлялся с обувью, я вскипятила воду. Муж показался в кухне и прошел к столу.

— Садись, — указала взглядом на стул, — так зачем ты пришел?

— Я вам денег принес! — гордо заявил он. Покопался в кармане, достал из него несколько крупных купюр и продемонстрировал мне. Положил их на стол и уселся.

— Мог бы на карту кинуть, — проворчала я и поставила перед ним кружку с чаем.

— Спасибо, — кивнул муж и уставился на покачивающуюся жидкость.

Я села напротив него. Митя молчал, не сводя с напитка глаз. Потом приложил руку к груди и в сердцах произнес:

— Катя, как они меня достали!

— Кто? — удивленно спросила я.

— Нина… и мама… спелись… — Митя вытянул вперед руки и стал сплетать в воздухе невидимый узел, — крутят, крутят… затягивают, затягивают… ух!

Я быстро отодвинула кружку, боясь, что он сейчас ее опрокинет.

— Ну ты, Григорьев, молодец! — прикрикнула с досадой. — Пришел ко мне на любовницу жаловаться!

Митя продолжал, как будто и не слышал моих слов:

— Душат они меня, изводят… — жалостливо причитал он. — Я же документы тебе уже недели две, как привести не могу. Рука не поднимается. Знаю, вот отдам их и все! Конец!

— Митя! — позвала его и дождалась, пока наши взгляды встретились. — Конец уже наступил. Безвозвратно.

— Катя… да я же по глупости, — чуть наклонившись, шептал муж многозначительным тоном, словно то, что он говорит, абсолютно все проясняет, — по пьяни… а она залетела…

Закрыла уши руками и резко вскрикнула:

— Замолчи!

Стало так гадко! Митя, даже своим затуманенным взглядом, смог прочитать все мое отвращение и закрыл лицо ладонями.

— Катя-Катя, какой же я дурак… — с горечью выпалил он.

— Тут я не спорю, — ответила, стараясь успокоиться. — Пей чай и иди к своей новой семье, — добавила строго.

Смотрела на него и не ощущала больше той тоски, что накрывала меня от мысли о потерянном муже. Там даже любви нет… Променял меня на разовое приключение. Мечется теперь, сам не знает, чего хочет. Зато я знаю точно: мне такой мужчина не нужен.

Митя выпил чай и, кажется, немного протрезвел. Попросился глянуть на сына. Я, конечно, позволила.

Смотрела через приоткрытую дверь, как он гладит Мишаню по головке. Как осторожно касается губами щечки. К моим глазам подступили слезы. Митя непременно отдалится от Миши. Да он уже это сделал. И то, что муж не будет знать собственного сына, станет самым большим наказанием для него. Но наш маленький Мишаня… ведь он ни в чем не виноват и так нуждается в отцовской любви, в твердом мужском плече. А наш развод скажется на всех… И на виновных, и на невинных.

Митя вернулся в коридор. Я смахнула слезы и направилась к прихожей, намекая, что ему пора удалиться. Митя обулся, но не торопился уходить. Он не сводил с меня глаз, а потом тихо сказал:

— Как бы я хотел повернуть время вспять…

— Нам этого не дано, — сказала в ответ и открыла перед ним дверь.

— До свидания, Катя, — промолвил Митя, выходя за порог.

— До свидания, — ответила я и сразу закрылась за ним.