Брачный договор

Он стянул с нее трусики и погрузил в самую ее глубь один палец, затем второй, осторожно потирая твердый бугорок, скрытый между завитками волос, чтобы еще больше завести ее. Вдруг…

Алекса, застигнутая сокрушительным оргазмом, вскрикнула и выгнулась дугой. Пока она сотрясалась от наслаждения, Ник быстро снял трусы и надел презерватив. Скользнув обратно, он вытянулся всем телом на ее шелковистой коже, переплелся с Алексой пальцами и вдавил их в подушку.

Алекса, удивленно моргая, глядела в приоткрывшиеся ей темные, бездонные глубины его глаз, где скрывалось немало тайн и проблескивала неведомая ей прежде нежность.

Ник прижался сильнее, пытаясь войти в нее, и из лона Алексы навстречу ему с готовностью хлынуло тягучее тепло. Она приподняла бедра, принимая его в себя, и Ник дюйм за дюймом начал погружение. Обхватив его ногами, Алекса вдруг запаниковала, понимая, что теперь принадлежит мужу, который никогда не желал ее так, как ей бы того хотелось.

Он застыл на мгновение, словно угадав ее сомнения.

— Слишком быстро? Скажи.

Ощутив, что он готов отступить, Алекса задрожала от неукротимого желания.

— Нет, просто я… Мне надо…

— Скажи — что.

Глаза ей заволокла прозрачная пелена слез: в своей незащищенности она вся была перед ним, как напоказ.

— Мне надо, чтобы ты хотел меня. Только меня. А не…

— О господи!

Ник сомкнул веки, и Алекса увидела, что его лицо исказилось, словно в нечеловеческой муке. Он задержался в ее преддверии и наклонился, что поцеловать ее.

Он нежно ласкал ее язык, поглаживал ее распухшие губы. А когда Ник открыл глаза и встретился с Алексой взглядом, она перестала дышать, потому что он наконец отворил ей себя, впустил внутрь, и там она увидела то, что давно мечтала узнать.

Всю правду.

— Я хочу только тебя. Мне не нужен никто другой. Я всегда хотел только тебя.

И он вошел в нее. Алекса вскрикнула, открываясь полностью и принимая в себя его большой член. Ее лоно жадно обняло его. Ник сильнее стиснул ее пальцы, вдавливая их еще глубже в подушку, и начал двигаться — вначале медленно, побуждая Алексу следовать его ритму. Она вслед за ним вновь начала восхождение по крутой извилистой тропе, и на каждом витке, приближающем их к оргазму, ее дыхание пресекалось, а тело сжималось в усилии.

Их изначально бросило друг к другу взаимное влечение, необузданное и первобытное, и Алексу восхищала незамысловатая искренность их сексуального контакта. По лбу Ника стекал пот. Она вонзилась ногтями в его спину, и вдруг ее словно взорвало изнутри. По телу мощными волнами растеклось наслаждение. Ник, нагнав ее, вскрикнул в ответ — в эту секунду они были как одно целое.

Они поменялись местами. Алекса, обняв Ника за талию и обрушив на его лицо водопад своих волос, прижалась щекой к его влажной мускулистой груди. В этот момент ни одна мысль не потревожила ее, не нарушила овладевший ею бесценный покой, дарованный его объятиями. Алекса наконец перестала притворяться и сладко уснула, крепко прижавшись к мужу.

* * *

Осторожно, чтобы не разбудить жену, Ник выскользнул из постели и как был, нагишом, выбрался из ее комнаты в поисках какой-нибудь домашней одежды. Сначала он натянул было футболку с эмблемой «Янки», но, решив соблюсти их с Алексой уговор, сменил ее на простую черную майку и спортивные штаны. Он скривил губы в усмешке, вспомнив ее ликование, когда его команда продула переигровку.

Спустившись вниз, Ник зарядил кофеварку и некоторое время созерцал, как рассветное солнце переваливает через контур горной гряды.

Он подумал о том, что теперь их брак можно считать официально вступившим в силу.

Ник сильно потер ладонью затылок и попытался мыслить рационально. Вчера он, разумеется, поступил необдуманно. Но сейчас ничуть не жалел об этом и изумлялся сам себе. Он давно хотел Алексу и нынешней ночью осознал, почему именно ее: с ней все было иначе. Ее тело было словно создано для него, а ее наслаждение находило в нем ответный отклик. Ему нравилось, как она смотрит ему в глаза, как царапает ногтями его спину, как выкрикивает его имя. Нравились ее многократные оргазмы. За несколько часов они успели множество раз заняться любовью и утолить телесный голод. Но ошеломительным их секс был не только благодаря физической составляющей. Ник испытал единение и с умом, и с душой Алексы. Она открыла ему двери, ведущие к ее уязвимости, и впустила к себе, не дожидаясь от него ни обещаний, ни заверений.

И насмерть его этим перепугала.

Нацедив себе в кружку дымящегося кофе, Ник ненадолго задержался на кухне, чтобы собраться с мыслями. Им нужно поговорить… Их взаимоотношения оказались у развилки, и в последние несколько часов, проведенных в обществе Алексы, Ник уже не был стопроцентно уверен, что путь назад не отрезан. Его изначальное намерение воздерживаться от секса подразумевало отказ от ненужных эмоций.

Теперь это утратило силу. Он явно неравнодушен к Алексе, испытывает к ней то ли желание, то ли дружеские чувства. А может, кое-что еще, чему названия Ник не знал сам.

Но к концу года тем не менее он по-прежнему собирался положить этим отношениям конец.