Брачный контракт, или Who is ху…

Обо всем этом Даша думала, озираясь по сторонам и оценивая обстановку. «Боже мой, господи, неужели кому-то повезет жить целых два года в такой роскоши! Да на это же смотреть страшно, не то что дотрагиваться. Ладно, пусть только выберет меня, извращенец, потерплю. Может, любит групповухи, или садо-мазо, или какие-нибудь там инсценировки – все для него сделаю, я даже уже начинаю его любить, ну надо же, какое богатство!» Она даже вздрогнула, когда услышала эхом пронесшийся под лепными сводами вопрос:

– Что, нравится?

– Ну да, нравится.

В дверном проеме стоял вполне нормальный на вид мужик, даже более чем нормальный: одет с иголочки, фигура спортивная, но не перекачанная, волосы зализаны назад, глаза умные, лицо не слащавое, но красивое, мужественное, с квадратным подбородком и обалденной сияющей улыбкой. Ну, блин, идеальный мужик. Жалко, что садомазохист. Иначе зачем ему устраивать всю эту комедию с кастингом. Был бы нормальный – женился бы на любимой женщине, нарожал бы детишек, гулял бы помаленьку… Дашка чуть не прослезилась от жалости к красавчику зоофилу.

– Проходи, сорок седьмая, как тебя зовут?

– Даша.

– Фамилия?

– Климова.

– Давай, Даша Климова, снимай с себя одежду, показывай товар.

Дашка торопливо начала раздеваться. Мужик хмыкнул, но не грубо, а с пониманием, мол, сам знаю, красиво тут у меня, поэтому все раздеваются в прихожей.

– Не спеши, проходи в салон.

Блин, так это еще не салон, какой же тогда в этом доме салон?

Лучше бы он ее не провожал в этот салон. О боже, такой сказочной красоты она не могла увидеть даже во сне. Все такое торжественное, огромное, красивое и вместе с тем удобное и вполне пригодное для жизни («Ну, скорее всего пригодное», – поправилась про себя Даша). Один только хрустальный рояль, который сам по себе наигрывал какую-то легкую салонную музыку, чего стоил, но он не был огорожен никаким забором, хочешь – садись и играй. Дашка бы сыграла, если б могла. Пока что она раздевалась.

Некрофил вышел из помещения, – оказывается, ничто человеческое ему не чуждо. Не хочет смущать девушку. Или, может, пошел наряжаться – ну, там, маска, наручники, плети… Дашка аккуратно складывала свои причиндалы на спинку стула. «Интересно, трусы снимать или нет, пока оставлю, дело нехитрое».

– Климова, повернись-ка, – вдруг раздался уже знакомый голос за спиной.

«Слава богу, хоть голос не меняет, а то, я слышала, некоторые любят под маленьких деток тоненькими голосами разговаривать, да еще слова коверкать, фу, гадость!» С этими мыслями Дашка сделала поворот на сто восемьдесят градусов.

То, что она увидела, немного удивило и, надо заметить, покоробило ее. Красавчик вернулся не один. С ним был еще мужик, если можно было так назвать то, что от него осталось. В инвалидном кресле – голова с руками. Нижняя часть тела была закрыта шелковым покрывалом от Версаче.

Голова выглядела неплохо, вполне сопоставимо с Версаче, но глаза были немного усталые.

– Какой номер? – спросила она, в смысле голова.

– Сорок седьмой.

– Все, заканчивай кастинг, пусть остается.

После этих слов модное инвалидное авто резко развернулось и уехало в огромный проем.

Дашка осталась стоять, только сейчас сообразив, что нервно теребит цепочку с крестиком.

– Ну что, Климова, фартовая ты, – сказал бывший извращенец, а с этого момента помощник инвалида. – Оставайся, будешь королевой на два года, если, конечно, вести себя будешь хорошо. – Потом взял рацию и передал, наверное, лысому: – Все, отпускай контингент! Я сказал, отпускай. Невеста на базе. Какой-какой, сорок седьмой, конечно! Ну да, какое наше дело, просто засветка нужна.

Дашка все поняла, правда, теперь не была уверена, хорошо это или плохо: она вышла в финал. Единственное, чего она не уловила, – любая девчонка с номером сорок семь оказалась бы на ее месте.

Контракт был подписан всеми участницами смотра одиноких сердец, это было одним из условий, иначе к кастингу не давали допуска в виде золотого номерка на руку, да, настоящего золотого номерка, который даже можно было оставить себе на память. В общем, это было не просто галантно, но и практично, так как кастинг проводился каждые два года уже в третий раз и первые два раза, несмотря на то что золотые номерки не декларировались как подарочные, к хозяину вернулись только пять из ста пятидесяти. Остальные были потеряны в процессе ожидания. Поэтому решили сделать в этот раз широкий жест и оставить метки на память участницам соревнований, все равно не вернут.

Лысый объявил окончание медосмотра, девушки возмущались недолго, потому что тем, кто недоволен, было предложено сдать золотые номерки.