Брачный офицер

Здесь и Мариза, или Dottore Пертини, как теперь нам следует ее величать. У нее уже давно процветающая лечебная практика в Боскотреказе, и общеизвестно, что от некоторых недугов, с которыми не справляется традиционная медицина, таких как боль в спине, артрит или супружеская неверность, она способна изготовить целебное средство, которое вы не найдете ни в одной аптеке.

Здесь и ее сестра. Теперь так же известная, как Dottore Пертини, хотя в данном случае это означает, что она окончила факультет политологии и получила степень доктора. И все же местный юрисконсульт с горячим нравом всегда найдет время, чтобы встать у плиты, в особенности, когда речь идет о столе, как сегодняшний, о празднике семьи и друзей.

Здесь же и ее супруг, который несколько замедленно проходит вдоль длинного стола на козлах, поставленного под деревьями на тенистой террасе, проверяя, все ли необходимое на месте. Скованность движений — результат старого ранения военных времен, однако это не мешает ему зорко следить, чтобы официанты подавали антипасто надлежащим образом, — ведь именно он заправляет теперь рестораном и фермой после смерти Нино, и именно благодаря его руководству ресторан стал знаменитым и вошел во все ресторанные справочники. Говорят, будто известно, что он сам время от времени помогает поварам готовить, и что его fettuccine al limone даже лучше, чем у Ливии. В качестве антипасто сегодня будет подана burrata: жирные, завернутые в листья асфоделя шарики моццареллы, приготовленной из молока его собственной, горячо любимой азиатской буйволицы, чье мычание изредка долетает из-за забора их небольшого пастбища рядом с домом.

Но у этой трапезы существует свой ритуал, и он исполняется каждый год со времени окончания войны. Когда гости подносят к столу свои бокалы со сверкающим prosecco, [72]им прежде всего подают по миске жидкой, пустой похлебки. Она чуть питательней жижи из-под пасты, в ней плавают несколько простых фасолин, приправлена она слегка бараньим жиром, и, честно говоря, на вкус не слишком хороша. Самые юные участники сборища, — которые по возрасту вряд ли знают сами, что такое война, — морщат носы, и отодвигают миски, едва попробовав. Но старшие едят похлебку медленно и молча, и в глазах у них далекое воспоминание, так как вкус похлебки переносит их в другое время, воспоминания набегают толпой, наполняя застолье другими, ушедшими лицами.

Потом, когда похлебка съедена, подается моццарелла. Разливается вино; пальцы ломают хлеб. Начинаются разговоры, переходящие в споры, но постепенно возвращающиеся в прежнее спокойное русло. Цивилизация возобновляет свой естественный ход.

За столом есть и малые дети — десятки детей, так как сразу после войны грянул такой взрыв рождаемости, какого мир до сих пор не знал. Некоторые детишки слегка робеют, еще не привыкнув к тому, что разговоры ведутся сразу на нескольких языках. Застолье продолжается, и поскольку старшие, как видно, кроме своих разговоров ни о чем другом не помышляют, младшее поколение по одному выскальзывает из-за стола, собираются группками, и в зависимости от возраста и от пола, затевают игры, или слоняются со скучающим видом, или флиртуют друг с дружкой.

Время от времени их призывают за стол, к центру сборища, чтоб обменяться мнениями, или сунуть им в рот вкусненькое или просто привлечь к одному из многочисленных тостов, которые то и дело поднимаются за столом. И молодежь поднимает свои стаканы за победу, о которой не знает ничего, кроме того, что проходит в школе или слышит от родителей.

А если на глазах у молодых Ливия Пертини, когда мимо проходит муж, ласково касается его рукой, или он наклоняется к ней и мимоходом целует — привычно, почти безотчетно, прерывая разговор, чтоб коснуться губами ее губ, — молодые, конечно же, насмешливо-брезгливо морщатся или отпускают мелкие шуточки. Ведь они, знающие так мало о войне, о любви знают еще меньше. Так уж заведено: каждому поколению не возбраняется считать, что это открытие они сделают сами для себя.

К тому же им предстоит нечто куда завлекательней. Глядите, прибывает очередное блюдо: и повара триумфально выносят долгожданное абрикосовое dolce.

Выражение благодарности

Многие события и случаи из этой книги имели место в действительности и взяты мною из свидетельств современников, хотя моей целью был, прежде всего, не точный пересказ, а ощущение подлинности времени. Я главным образом отталкивался от замечательной книги Норманна Льюиса «Неаполь 1944 года», его дневника тех лет, когда он служил в армейской контрразведке. Приведу в качестве наиболее яркого примера отрывок из его записи от 5 апреля: «К данному моменту завершено расследование по двадцати восьми соискательницам разрешения на брак с нашими военнослужащими. Доказано, что двадцать две из них — проститутки… Надо как-то помочь этим просительницам оформить брак с нашими солдатами. Большинство из двадцати двух, получивших отказ, производят впечатление добрых, энергичных и хозяйственных женщин, к тому же внешне они весьма привлекательны».