Брачный период мачо

— Ветреный ты, Антоха, стал, как школьница. Быстро решения свои меняешь. Сначала только она, потом любовницы пачками, а теперь еще и зацепило тебя.

— Так меня же зацепило, а не ее. Не понял, ты за Алиску переживаешь?

Нет. Мне-то что, я за тебя переживаю. У тебя хорошая жена. Мой тебе совет, ты же совета просишь: брось эту бабу, пока не поздно, пока не завяз, и найди другую. И живи по-прежнему. Гуляй, веселись, развлекайся, а потом приходи в семью пожрать, отогреться. Тебя обстирают, зацелуют, и катись по-новой.

— Завидуешь?

— Да. Я тебе всю жизнь завидую. Красивая жена, дочки, с бизнесом тишь да гладь, как сыр в масле катаешься. Завидую, реально завидую. Ты правильно понял. Не по-черному, по-человечески. Подфартило тебе. Я тут теорию читал интересную, мужичок один любопытный пишет. Бред, конечно, но здравая мысль есть. Все люди поделены на пятерки. Где-то есть куча, типа яичной кладки, стоят рядом пять дежурных. Каждый, беря в руку яйцо, предначертывает его судьбу. Один сбрасывает вниз, на бренную землю, категорических неудачников. Это когда у человека все не так: в любви, в работе, в здоровье, во всем. Второй скидывает неудачников, которым везет в любви, третий — неудачников, которым везет в любви и в работе, четвертый — неудачников, у которых есть шанс изменить свою «яичную» судьбу, если они правильно выберут путь, если будут плыть против течения, бить по воде ластами и всю жизнь сражаться за свое трудное счастье. А пятый спускает на землю удачливых во всем счастливчиков. Только каждый из них счастлив на своем уровне: есть олигархи, есть среднестатистические горожане, а есть крестьяне… Короче, там целое учение, так вот к чему это я: тебе, Антоха, повезло. Ты пятый. Понимаешь, не потому, что ты заслужил, а я — нет, просто тебя загреб своей судьбоносной дланью именно тот, кто отвечал за везунчиков.

— А кто «загреб» тебя? — криво улыбнулся Антон, не понимая, как реагировать на углубившегося в философские размышления друга. — Первый?

— Не хами. Меня загреб четвертый. Так что шансы есть, — Алик подмигнул ему и с удовольствием допил пиво.

— Я не понял, какое отношение это имеет к моей проблеме? — Антон раздраженно поскреб начавшую пробиваться щетину.

— Прямое. От добра добра не ищут. У тебя и так всего много, а ты еще женщинами жонглируешь. Ладно, не зыркай, не напугаешь. Я же не знаю, что собой представляет твоя новая пассия. Так что не могу ничего посоветовать.

— Так я могу вас познакомить.

— А не боишься, что уведу? Это только тебе на хороших баб везет, а у меня с ними полный облом.

— Ты? — Антон снисходительно потрепал приятеля по плечу. — Вряд ли.

— Это, в смысле, ты мне так доверяешь?

— Это в том смысле, что ничего у тебя не получится, даже если захочешь, — пояснил Антон и одним глотком допил пиво. — Так что, едем?

— Куда? К твоей барышне?

— Ага, на смотрины. Как думаешь, цветов купить?

— Зачем? — пожал плечами Алик. — Не балуй ее, чтобы потом поменьше претензий было.

— И то верно, — согласился слегка опьяневший Антон. — Ты за рулем, а то меня что-то развозит.

— Я всегда за рулем, — многозначительно обронил Алик.

Измученная тоскливым ожиданием Светка уже спала, когда услышала возню в коридоре.

— Жена выперла или просто соскучился, — обрадовалась она, торопливо выпутываясь из ночной рубашки. После долгой разлуки Антона надо было брать штурмом, а лучшее оружие — женская привлекательность, ничем не прикрытая и не приукрашенная, поэтому в прихожую она вылетела в чем мать родила и с радостным визгом повисла на вернувшемся возлюбленном.

Алик внимательно ознакомился с голым Светкиным тылом, дрыгающим ногами, одобрительно кивнул опешившему Антону, после чего солидно откашлялся и произнес:

— Добрый вечер!

Коротко взвизгнув, Карякина молча, не оглядываясь, улепетнула в комнату.

— Ничего, очень даже ничего, — подумав, сообщил он Антону. — Во всяком случае, вид сзади мне понравился.

Навострив уши локаторами, Светка судорожно одевалась. Она уже жалела о своей дурацкой реакции, и продолжить вечер решила с достоинством, сделав вид, что ничего особенного не произошло. Руки ходили ходуном, а лифчик никак не желал застегиваться. Наконец, плюнув на эти мелочи, она решила обойтись только кофточкой, начисто забыв, что схваченный ею топ был куплен исключительно с целью соблазнения Антона, в связи с чем сшит он был из полупрозрачного материала. Поэтому и вид Карякиной тоже мог расцениваться как «полуприличный».

Когда Света вышла в гостиную, Антон с гостем уже обслужили себя сами, достав из холодильника закуску, а из бара водку.

— Фу, — сморщила носик Светка. — А почему не коньяк? И где мой бокал?

— Ты собираешься пить водку бокалами? — гы-гыкнул уже солидно поднабравшийся Антон.

— Я ее вообще пить не собираюсь. Я в завязке.

— Давно? — весело спросил гость.

— С утра, — улыбнулась Светка, — но могу и «развязать».

— Пожалуй, не стоит. Кстати, Антоха, ты нас не представил.

— Алик — это Света, Света — это Алик.

— Алиса, это окорок, — неудачно пошутила Светка, на что Антон немедленно злобно рыкнул:

— Оставь мою жену в покое!