Брачный приговор, или Любовь в стиле блюз

Милла закрыла глаза и постепенно погрузилась в легкую дремоту. Неожиданно ее сердце радостно забилось. Она все это время так мечтала очутиться в самолете, чтобы лететь к Игорю, что на миг забыла, куда направляется. Но рассудок напомнил ей.

«Почему я послушалась Тони? Очевидно потому, что сама не до конца верю Игорю».

Ей стало тоскливо. Милла заказала коньяк, надеясь, что тоска отступит. Но не помогло.

Алан встретил Миллу, светясь от радости. Он крепко сжал ее руку.

— Я так ждал, — сказал он, целуя Миллу в щеку.

Из аэропорта он привез ее в свои шикарные апартаменты. Предложил переодеться, чтобы ехать в ресторан.

Милла чувствовала себя неловко. Она улыбалась Алану. Старалась казаться беспечной и всячески уклонялась от проявлений излишней нежности с его стороны.

— Отвыкла от тебя немного, — сказала, точно извиняясь.

Нью-Йорк сверкал рекламой и огнями за окнами машины. А Милла не находила места от беспокойства. Она осознавала, что обманывает сразу трех человек: Игоря, Алана и себя.

«Нет, не смогу, — поняла окончательно, сидя за столиком в ресторане напротив Рэдлера. — Скажу правду. Захочет, останусь на его выставку, не захочет — уеду».

Но тут Алан спросил, как поживает Тони. И она, будто услышала голос своего друга: «И, может быть, серьезный продюсер обратит на тебя внимание».

— Отлично. Он просил передать тебе привет, — ответила она, лучась улыбкой.

«О проклятое желание выразить себя! Разве для этого мне мало острова? Да, мало. Но отчего так? Оттого, что стремление преуспеть вспыхивает всякий раз с новой силой, едва появляется самая эфемерная возможность? Оттого, что я уже не могу безоглядно доверять никому, даже любимому мной человеку? Вдруг он обманет, а я останусь ни с чем?»

— Завтра мы поедем в мою галерею. Надеюсь, что тебе понравится. Я долго выбирал освещение, чтобы выгодно подать твои фотографии. Мы отрепетируем твой выход, придав ему эффект внезапности. Кстати, я заказал тебе несколько платьев. Надо будет их примерить. На выставку приглашены очень влиятельные люди. Уверен, что ты сможешь произвести на них впечатление. Я переговорю кое с кем, может быть, удастся устроить твои концерты.

— Спасибо. Ты так внимателен ко мне.

Алан взял ее руку и поднес к своим губам. Милла выдавила улыбку.

Вернувшись домой, Милла прошла в свою комнатy. Она не знала, как ей следует поступить.

«Вдруг Игорь обманет меня? — мучилась она. — Но пока я обманываю его. Может, сказать Алану, что я… О Господи! Не могу же я на всю жизнь остаться певицей на острове. Вернуться в Москву? Что я там буду делать? Кто мне поможет?.. Здесь обо мне заботятся. Правда, Рэдлер мне не нравится! Теперь я поняла это окончательно. Но он обещает мне помочь. Я же должна позаботиться о себе. Игорь пока не развелся и неизвестно… — она махнула рукой, отгоняя неприятную мысль. — А надо на что-то жить».

Она вышла к Алану. Он сгорал от нетерпения. Это было заметно по его глазам. Он притянул ее к себе. Милла не выразила ни желания, ни неприязни. Она только постаралась оттянуть «минуты любви». Высвободилась из объятий, взяла со стола бокал. Алан, поедая ее глазами, ждал, когда она покончит с вином. Едва она отняла бокал от губ, как он тотчас снова обнял ее и, уже не отпуская, потянул в спальню, освещенную каким-то космическим светом, с воздухом, напоенным ароматом магнолии. С тех пор Милла возненавидела этот цветок.

Мужчина задыхался от избытка желания. Она же закрывала глаза, но не от наслаждения, а лишь затем, чтобы не видеть Рэдлера, силясь при этом представить вместо него Игоря. На миг это удавалось, она приникала к нему страстным поцелуем, но тут мозг выходил из-под обаяния обмана и безжалостно констатировал: Это не Игорь! И она сникала. Губы из жадных становились холодными. Сердце тоскливо сжималось. Она ругала, на чем свет стоит, себя, Тони, свою безжалостную, глупую судьбу. Хотелось освободиться, словно от оков, от ненавистных объятий и помчаться к Игорю. Но женская расчетливость, еще до конца не побежденная чувством к Стромилину, страх быть им обманутой, заставили ее изобразить удовольствие, хотя она думала только о том, чтобы как можно скорее кончилась эта пытка любовью.

Она избежала утренних ласк, встав раньше Алана и одевшись к выходу. Он выразил свое удивление и сожаление. За завтраком Милле настолько было противно видеть напротив себя холеное, гладко выбритое лицо Рэдлера, что она совершенно потеряла аппетит. Смогла выпить лишь чашку кофе.

В машине ей стало лучше. Она отвлеклась, глядя в окно. Рэдлер привез ее в Дом моды известного кутюрье Поля Вернье. Мэтра еще не было, и их встретил его арт-директор.

— Полагаю, мы можем приступить к примерке, — любезно улыбаясь, сказал он.

Увидев предназначенные для нее наряды, Милла отметила, что Алану удалось тонко прочувствовать ее манеру исполнения. «Надо отдать ему должное, у него глубокое восприятие музыки».

Милла скрылась в примерочной. Девушка помогла ей надеть платье цвета бирюзы.

— Как красиво! Как вам идет!.. — воскликнула она, придя в восторг.