Брачный сезон в Уинчестере (СИ)

Что касается горестных обстоятельств, предшествующих этому радостному событию, то проводимому следствию весьма помогла оказавшаяся неутолимой мстительность миссис Иствуд-младшей. Она, как уже говорилось неоднократно, не отличалась большим умом, но те вещи, которые Эннабел всё же усваивала, оседали в её мозгах весьма прочно. Как только Белл поняла, что бутылка с ядом была прислана ей Вивьеном, желающим, чтобы её приданое осталось составляющей его капитала, в результате чего погиб её обожаемый Лори — про Пегги Эннабел как-то забыла — её ненависть к брату пугала даже полицейских. Пегги, по счастью, не успела выкинуть карточку от пакета, а просто засунула её под перину и, найденная, она, несмотря на все попытки Вивьена изменить почерк, была распознана как написанная им — хотя и с наклоном в другую сторону. Свидетельства Саймона Рейса и Тобиаса Вейна, слов старухи Эстер Броун, которую мистеру Кемптону удалось разыскать в Рединге, сообщения поверенного мистера Стаффорда и показаний вдовы несчастного мистера Иствуда хватило для обвинения. Приговор был суров — семь лет каторжных работ.

Незадачливые любовники были похоронены на разных концах кладбища, одна — под неприметной серой плитой, на которой стоит её имя, второй — под величественным монументом с выбитыми на надгробии словами эпитафии о вечной памяти и скорби. Две фигурки, облаченные в чёрное, весьма часто бывают на могиле, кладя на черный мрамор алые цветы. Это — дар убитой горем матери и безутешной вдовы.

Эпилог

Нельзя сказать, что мечты мистера Монтэгю полностью сбылись — те мечты, коими он когда-то грезил в постели в полночный час. Увы, полнота счастья — вещь редкая. Хотя его ночи и сегодня — его отрада и блаженство, но часы его пробуждения ничуть не похожи на былые грезы, ибо в них вторглись обстоятельства, о которых он не мог и мечтать.

Вот — нынешним утром, в преддверии нового Рождества, его супруга поднялась чуть свет — не было ещё и девяти. Она распорядилась подать экипаж к четырем, поболтала с гувернанткой, приказала подавать завтрак, после чего, войдя в белом утреннем халате в супружескую спальню, и вправду, начала ерошить волосы супруга и настаивать на том, что ему пора вставать. Их ждут в половине пятого в Шелдонхолле, он не забыл? Джулиан слышит супругу — судя по тому, как наморщил нос, но вставать не собирается. Он твёрдо намерен подремать ещё полчасика.

Однако никаких поцелуев не следует. Распахивается дверь и, подобно камню из пращи, на кровать обрушивается маленький Этьен — сын Джулиана и Коры. Его появление не оставляет от планов отца камня на камне. Теперь Джулиан сам спешит подняться — сынок, начинающий прыгать на его животе, всё равно не даст подремать.

Несмотря на то, что юному Этьену исполнилось только шесть лет — над ним уже прозвучал жёсткий общественный приговор. Когда семейство вернулось из последнего путешествия по Европе, сэр Чилтон, в течение получаса наблюдавший, как юный Этьен носится по двору с игрушечной шпагой и, схватив красную шаль матери, изображая из себя тореро, пытается заставить толстого поросёнка Лежебоку притвориться разъяренным испанским быком, баронет произнёс строго и безапелляционно: «Будет таким же авантюристом, как и его папаша». Суждение сэра Чилтона никто не оспорил, даже сам Джулиан, спрятавшийся за спину виконта Шелдона. Он по-прежнему, несмотря на родство, несколько побаивается сэра Чилтона.

Тем временем в спальню степенно входит Энн Монтэгю, и четырехлетняя крошка смотрит на братца с осуждением: совершенно не умеет себя вести! Малышка Энн, хорошенькая как картинка, является объектом детской влюблённости маленького Реджинальда Шелдона и платит ему взаимностью. Но это в семье не обсуждается.

Но вот — в четыре часа пополудни семейство усаживается в экипаж, и вскоре представительного господина в роскошном каррике, зажавшего под мышкой брыкающегося сынишку, и красивую даму, ведущую за руку дочурку, встречают в Шелдонхолле высокий черноволосый мужчина и белокурая женщина. Оказывается, все уже в сборе, ждали только их. Здесь Энн и Кэт, Льюис и Себастиан, сэр Остин, сэр Этьен, полковник Карбэри и милорд Брайан, леди Холдейн и мисс Хилдербрандт.