Брад

— Ага. — Брад взглянул на деньги без всякого интереса и отвернулся к телевизору.

— Положи-ка лучше их в карман. — Джим протянул Браду ручку и документ. — Надо расписаться в получении денег. Просто поставь крестик.

Он старался не смотреть на клиента. Не хотел смущать. Нагнулся, подобрал купюры. Краем глаза Джим увидел, что Брад положил письменные принадлежности на ковер.

— Брад!

Тот поднял голову.

— Я плохо вел. — Он ласково погладил ручку и бумагу. — Спасибо. Приятно.

— Тебе надо подписаться, — сказал Джим и протянул деньги. — Вот, положи в карман. Деньги — это очень важно. Они — большая ценность.

Брад скомкал купюры и затолкал в объемистый карман джинсов.

— Я тебе потом покажу, как пишется твое имя.

— Имя! — закивал Брад, вспомнив, чему учил его отец. И снова прошептал: — Мое имя.

Слова приятно было произносить, словно он повторял их для отца. Брад очень волновался, он хотел показать Джиму, на что способен. Пусть папа гордится.

— Ну же, — торопил адвокат. — Вот здесь. Я подержу бумагу. Тебе помочь?

Он потянулся, чтобы помочь Браду покрепче взять ручку, но тот отпрянул и возмущенно замычал.

Брад сосредоточился. На секунду ему показалось, будто отец водит его рукой, помогает ему держать ручку, выписывает буквы. Брад сосал нижнюю губу и с трудом выводил кривые палочки и кружочки, из которых складывалось имя. Наконец он закончил, приподнял брови и добродушно посмотрел на Джима.

— Отлично, Брад. Просто замечательно.

Брад выпрямился и рассмеялся, плечи его затряслись.

— Папа учит. Видишь?

Он коснулся строки, в которую вписал свое имя. Перевел взгляд на телевизор и заморгал. Брад никак не мог понять, почему всякий раз, как он вспоминал кого-нибудь из людей, которых нет, глазам становилось мокро.

На экране высоко в небе парила большая белая птица. Почему-то вспомнилось, как смеялся отец. Брад прижал руку к холодному стеклу, чтобы согреть его своим теплом.

* * *

— Ужинать! — крикнула Милдред из кухни. — Все уже на столе.

— Идем, — ответил ей Джим — Пошли, Брад. Только сперва я тебе спальню покажу. Давай скорей.

Адвокат выключил телевизор и повел Брада через прихожую в другую комнату.

— Здорово, правда? — Джим шагнул через порог спальни, повалился на кровать и сладко потянулся. — Эх, вздремнуть бы сейчас, — промурлыкал он, поднял голову и позвал: — Ну же, Брад, попробуй сам.

Брад ждал в дверях. Он оглянулся на телевизор в гостиной, но экран был темным и пустым. Ноги в сапогах совсем вспотели. Хотелось снять наконец обувь и почувствовать под пальцами ковер.

— Ну, как тебе? — спросил Джим и приподнялся на локтях.

— Джим! Хорошо снять носки?

Адвокат кивнул:

— Делай что хочешь.

Брад снимал носки и оглядывал комнату. Запоминал детали. Мебель золотистых, серых и совсем темных тонов. Абажур на лампе — под цвет ковра и краски на стенах. Толстое мягкое покрывало на кровати. Брад старался отыскать спрятанное дерево. Оно, наверное, скрыто под серыми и черными слоями.

Джим встал и пригласил Брада занять место на постели.

— Да.

Брад неуклюже прыгнул на кровать и приземлился на колени. Помедлил пару секунд, упал лицом вниз, прижал щеку к одеялу. Принюхался, надеясь различить привычный свежий запах постели на ферме. Повернулся к Джиму и заморгал.

— У Милдред ужин готов, — сказал адвокат.

Брад сонно зевнул, глаза закрывались сами собой.

Попробуй не подчинись, если приказывает собственное тело.

— Устал, — еле слышно произнес Брад.

— Я скажу Милдред, чтобы она убрала твой ужин в духовку, поешь позже.

— Хорошо, Джим.

Брад быстро погружался в свой внутренний мир, летел назад, к родным полям, видел животных, движущихся в лунном свете.

— Зверики, — невнятно пробормотал он и ласково улыбнулся. — Далеко. Телевизор. Покормить звериков.

* * *

На стене сарая клубилась темная-претемная тень. Ее страшные зубастые челюсти были нацелены в небо, словно хотели прокусить темноту. Было очень шумно, работали какие-то механизмы, и угрожающе тряслась земля.

Тень разрослась до размеров стены. Брад болтался где-то высоко над фермой. Поднявшись над двором, он старался разглядеть хоть что-нибудь, но столбы пыли упирались прямо в глаза. Дом разобрали, бревна сложили крест-накрест, накидали повсюду щепок. Вскоре пыль рассеялась, сквозь нее проступил силуэт лысеющего человека. Искалеченное лицо злобно повернулось к небу, улыбка расползалась все шире, стали видны два ряда потемневших кривых зубов.