Брага. Дилогия (СИ)

Город Онидэа, точнее леандер, как и все остальные поселения Лексиона, представлял из себя некое магическое растения, корни которого, тут и там, выпирали из-под воды. На поверхности этих корней торчали покрытые листвой отростки. Внутри этих отростков, судя по наличию у тех окон и дверей, жило местное население. На каждом, из примерно полсотни островов-корней, было по два-три десятка отростков. Все острова соединялись между собой мостиками и имели на поверхности выращенные дорожки, площадки-поляны и ведущие к ним ступени. Сейчас я находился на самом большом острове и надеялся, что это и есть торгово-политический центр поселения.

Я не ошибся. На центральной площади, в самом центре, располагался портал, а рядом билетная касса, склад и таможня, с расписанием соединений с другими леандрами. Ближе к северному краю, у воды, находился загон с клетками для мобов. Ушастый зазывала предложил мне за 20-1000 шариков, умертвить любое из имеющихся в клетках животных или хищников.

Территория леандра является “Безопасной зоной” и из-за этого, все монстры и хищники уровнем выше второго, находящиеся в "первой зоне", страдали от диких штрафов. Убить их можно было буквально пнув ногой. Увидев заинтересовавшегося меня, он стал расхваливать предложенный товар.

Выяснилось, что местные жители не очень любят покидать безопасные острова, и предпочитают качаться не “выходя из дома”. Чтобы получить новый опыт и прокачать боевые навыки, они тупо добивают полудохлых волков, кабанов и енотов, которых можно купить на этом зверином рынке как кусок колбасы. Узнав, что я не девяностолетний склеротик на пенсии, а начинающий травник с прокачанным карманом, он тут-же свел меня с бригадиром охотников. Тот, для начала, попросил меня загрузить в свой карман пять пустых клеток по полсотни кило в каждой. Потом угостил местной наливкой и предложил кооперативный договор на непостоянной основе.

Смысл предложения заключался в том, что я хожу за охотниками и таскаю в кармане пустые клетки. Мне оставляют место для моих травинок и корешков, но не меньше двадцати килограмм. Пока охотники проверяют ловушки, ямы и капканы, я собираю свои гербарии.

За это они меня охраняют, кормят в дороге, платят по пять жемчужин за каждый выход и мне достается вся требуха с дохлых мобов.

На мой вопрос, откуда такая щедрость, ответил, что из-за отсутствия клеток, иногда теряется больше половины отловленных хищников. К тому-же, брать он меня будет меня не на каждый выход, а на каждый второй или третий. Кроме его бригады, в окрестных лесах работают еще две, так что без работы я не останусь.

Поговорив еще немного, договорились завтра сделать пробный выход, и он показал, где мне можно снять комнату, причем дешевле чем в гостинице. Владельцами ледов, так назывались местные жилища, были в основном зависшие в игре пенсионеры. Для них, ежемесячная оплата аккаунта хоть и снижена, но все-же кусается, особенно когда государство прекращает платить пенсию в связи с физической смертью тела. Вот и зарабатывают кто как может. Попрощавшись с Лежи, я немного побродил по рынку, купил головку сыра, фрукты и понравившуюся мне местную наливку. Потом направился по врученному адресу.

Восточный край озера Онайда, или как его называют в мире Хорник - “Онидэаоле”, являл из себя узкий залив, шириной в полтора километра, и свободно вмещал в себе весь Онидэа. Остров, на котором находился мой будущий дом, располагался рядом с берегом, в юго-восточной части поселения. Так как охотничьи угодья Леша находились как раз на юге, в районе развалин Сирикюль, точнее там, где когда-то давно (в настоящем реале) находился город Сиракузы. Встречу назначили на берегу, в районе моста, что начинался в ста метрах от моего будущего жилища. Именно по нему охотники обычно уходят в рейды.

Когда я только подходил к своему будущему дому, меня встретил бледный эльф чистокровка по имени Семион. Невероятно, но он оказался практически моим земляком, одесситом, уехавшем в двадцатых годах, в тогда еще Соединенные Штаты. За тридцать лет жизни, сперва в США, потом в Лейкерс, он так толком и не выучил английский, и поэтому мы сразу перешли на разговорный суржик. Несмотря на свои восемьдесят два года, Сема выглядел максимум на пятьдесят.

В Хрониках нельзя изменить свой возраст. Ты выглядишь ровно настолько, насколько сам себя ощущаешь. Не всем старикам удается побороть маразм и прочие болячки, связанные со старческим слабоумием и усталостью от прожитых лет. Но если нашел в себе силы справится, то можно помолодеть хоть до уровня сопливого подростка. Семен оказался одним из таких. Поговорив немного о рыбалки, бабах и ценах на алхимию я отправился отдыхать в свою комнату.