Брайтон бич авеню

К полудню, когда Миша расправился с завтраком, пожаловал соратник по промыслу, Гена, живущий в соседнем доме. Гена курировал "Березки", перекупая аппаратуру у ломщиков и кидал.

Толстый, с золотыми фиксами, в простеганном пуховике, сапожках китайского производства с вывернутыми на мыски рифлеными подошвами, в лыжной шапочке... Гена привез видеодеки.

- Только две штуки товара оторвал, Мишенька, - оживленно заговорил он с порога. - Больше не смог. "Ломота" в грусти, перехватить у нее нечего, весь товар люберецкие по дешевке отбирают, рэкет - черный!

Миша был в курсе ситуации. Ломщики, перекупавшие у владельцев чековых книжек аппаратуру и, естественно, надувавшие своих клиентов при расчете, жестко контролировались бандитами, обязавшими продавать товар им и только им по самой низшей рыночной цене. Утаить что-либо от вездесущих рэкетиров было практически невозможно, мошенники, скрежеща зубами от бессилия, несли убытки, и Гена, ранее скупавший по двадцать - тридцать единиц аппаратуры в день, ныне, во времена расцвета рэкета, тоже удовлетворялся случайными гешефтами. Впрочем, не слишком унывая, поскольку переориентировался на "привоз". Его шестерки постоянно пасли публику возле таможни и в международном аэропорту, где ячея сетей мафии была попросторнее.

Провожая словоохотливого Геннадия в гостиную, Миша притворил дверь комнаты деда, мельком успев различить профиль старика, отрешенно сидевшего у окна и пусто взиравшего на стену, где мерно качался длинный бронзовый шток старых часов в застекленном футляре. Что видел дед и куда обращал свое зрение? В прошлое, отсчитанное этими часами, памятными ему еще с детства, - семейной реликвией, пришедшей в дом этот от предков, неведомых внуку Мише и уже полузабытых им, дедом?..

- А я весь в делах, в ремонте, - докладывал между тем Геннадий, опуская коробки с деками на тахту. - Приходи, взгляни, какую себе ванную заделал... Бассейн, пол с подогревом... А то, знаешь, дети ночью пописать, к примеру... часто без тапочек, а кафель-то холодный... Ну, я трубы под него... Теплынь, красота... Кафель финский, как изразец...

- Эт ты верно, - соглашался Миша, доставая из секретера целлофановый пакет с деньгами, рассортированными на тысячи. Каждая - переложена согнутой пополам сторублевой купюрой. - Во, какие бабки даю - одни стольники, - цедил озабоченно, вручая Геннадию есять пачек. - Опустился бы за такие бабки хоть на полтинник, а?

- Да какой такой полтинник? - грустно отвечал Гена, имевший, кстати, кличку Крокодил. - Я этот полтинник всего-то и наживаю... Я ж чего? Я ж только друзьям помогаю, я ж бедный... Это вы - ротшильды!

- Помогаешь... сука... - бурчал Миша беззлобно. - Аферюга.

- Квартирку-то ремонтировать пора, - не обращая внимания на нелестные отзывы в свой адрес, советовал Гена, скептически трогая пальцем выцветшие обои. - Быт все-таки, он, брат... да! Я, хорошо, на первом этаже... вообще тут в подвал дома углубляться задумал... Кегельбан хочу там замонастырить, сауну, барчик... Да, Мишель, чуть из башки не вылетело: антиспидган мне нужен, выручай, - сменил он тему. - Поможешь?

- Триста пятьдесят.

- Чего так люто?

- Ну... триста, хрен с тобой.

- Беру. Когда?

Миша не ответил. Зазвонил телефон. Снимая трубку, он подумал, что производство антиспидганов - приборов, устанавливаемых в автомобилях, дабы фиксировать излучение радаров ГАИ и вовремя снижать скорость, - дело выгодное чрезвычайно. Умелец, инженеришка из НИИ, прилежно собиравший приборчики из деталей с военной приемкой по сто рублей за единицу, трудился на Мишу не покладая рук, перейдя, так сказать, на конверсию. Спрос на продукцию возрастал, и просьба Гены служила тому лучшим доказательством. Прокатился на днях Гена на Мишиной машине по трассе и вот - заело, понравилось. Да и помимо Гены от желающих нет отбоя, ведь импортный антирадар ничуть не лучше и в четыре раза дороже.

- Три "кати"* на стол, и прибор твой, - говорит Миша Геннадию, включая громкую связь.

--------------------

* - Сто рублей (жарг.)

- Михаил? - раздается голос. - Нужен экран, пятьдесят четыре по диагонали, желательно "Грюндик".

- Имеется, - откликается Миша. - Восемь с половиной, хоть сейчас...

- Позже, - отвечают. - Тачку найду, приеду.

Гена аккуратно отсчитывает деньги, кладет их на стол, как было велено.

- А твоя телега где? - спрашивает Миша телефонного собеседника. - Или... с бодуна?

- Чтоб тебе самому не просыхать! - отзывается голос злобно. - Ты знаешь, как подсуропил с антирадаром своим, гад? Тачку вчера мне в лом обратили...

Миша, кашлянув стесненно, оборачивается в сторону Гены. Глазки Гены прикованы к лежащим на столе трем коричневым купюрам. На лице же его - живейшая заинтересованность от разговора по громкой связи, зубы с золотыми фиксами оскалены. Нос настороженно вытянулся...

- Еду по трассе вчера, - повествует голос, - вдруг запел прибор, замигал, хотя ментов - никаких... Ну, я по тормозам инстинктивно. А сзади "Волга" шла, прилично так... Ну и в зад мне... Так что удружил, падла!