Брак и мораль

Начнем с персонального уровня: здесь последствия обычно трактуются психоаналитиками. Нужно учитывать не только взрослое поведение, навязываемое кодексом принятых в обществе правил, но и подготовительное образование, призванное внушить почтение к этому кодексу. Как мы теперь знаем, табу в раннем возрасте могут проявляться весьма любопытным и далеко не линейным образом. На этом уровне мы имеем дело с персональным благополучием. К следующему уровню мы переходим, когда начинаем изучать взаимоотношения мужчин и женщин. Для всех очевидно, что сексуальные отношения с одним объектом могут быть более ценными, чем с другим. Большинство людей согласится с тем, что сексуальные отношения более гармоничны, когда в них присутствует не только физическая, но и психологическая составляющая. Действительно, от поэтов здравомыслящая цивилизация мужчин и женщин усвоила, что ценность любви возрастает пропорционально вовлечению в отношения личных качеств людей. Кроме того, поэты приучили многих ценить любовь пропорционально ее интенсивности; однако это более спорный вопрос. Большинство современных людей согласится с тем, что любовь должна быть равноправной и что на этом основании, если ни на каких иных, полигамию, например, нельзя рассматривать как идеальную систему. На всем этом уровне необходимо учитывать как брак, так и внебрачные отношения, поскольку внебрачные отношения встречаются в любом обществе, независимо от формы брака и брачного законодательства.

Далее мы подходим к вопросу о семье. Из древней и сравнительно недавней истории мира известно множество разновидностей семейных групп, но патриархальная семья при этом явно господствует; более того, моногамная патриархальная семья уверенно торжествует над полигамной. Основным мотивом сексуальной этики, господствовавшей в западной цивилизации с дохристианских времен, было стремление гарантировать добродетель со стороны женщины, поскольку без нее патриархальная семья теряет смысл (ибо нельзя точно установить отцовство). Соответствующее требование в отношении мужчин появилось позже и было связано с аскезой, превозносимой в христианстве, а в последнее время и с эмансипацией – женщины начали заявлять о своих правах и требовать верности со стороны мужчины. Впрочем, последний фактор вряд ли надолго сохранит свое влияние, ибо женщины, по некоторым признакам, отдают предпочтение системе, допускающей свободу для обоих полов, а не той, которая равным образом ограничивает сексуальную свободу мужчин и женщин.

При этом в пределах моногамной семьи обнаруживается обилие вариаций. Браки могут заключаться самими брачующимися или их родителями. В некоторых странах невесту выкупают; в других, скажем, во Франции, выкупают жениха[3]. Вдобавок налицо множество различий касательно развода – от католического экстремума, отрицающего саму возможность развода, до древнего китайского закона, позволявшего мужчине развестись с женой, если та чрезмерно болтлива. Постоянство (или квази-постоянство) в сексуальных отношениях возникает также среди животных, не только среди людей, и у животных забота о потомстве необходима для сохранения вида. Например, птицы высиживают яйца, дабы те не остывали, и одновременно вынуждены проводить много часов в поисках пищи. Справиться с той и другой задачей самка просто не в состоянии, поэтому необходимо сотрудничество самки и самца. Вследствие этого большинство птиц кажутся нам образцом добродетели. Что же касается людей, то и здесь отцовское попечение выглядит немаловажным биологическим преимуществом для отпрысков, особенно в смутные времена; но с развитием современной цивилизации роль отца в воспитании все больше берет на себя государство, и можно предполагать, что наличие отца вскоре перестанет считаться биологически выгодным – во всяком случае, когда отец не имеет капитала и вынужден зарабатывать на хлеб. При таком положении дел следует ожидать полного разрушения традиционной морали, поскольку у матери не останется причин требовать безусловного установления отцовства ее ребенка. Платон, пожалуй, пошел бы дальше и заместил бы государством как отца, так и мать. Признаюсь, сам я не настолько восхищаюсь государством и не настолько восторгаюсь прелестями сиротских приютов, чтобы с энтузиазмом поддерживать эту схему. В то же время вполне допускаю, что некие экономические силы могут вынудить к частичному (хотя бы) ее принятию.