Брак на пари

— Нет, говорить с ним бесполезно, — задумчиво сказал Колин. — Надо принять более строгие меры. Я не потерплю, чтобы он калечил моих лакеев.

— Какие меры?

— Я думаю, что закажу Клинтону… новый сюртук. С серебряными пуговицами.

Эмма невольно улыбнулась:

— Ферек лопнет от зависти.

— Вот именно. И поймет, что, несмотря на все его происки, Клинтон по-прежнему… у меня в чести.

— Я замечаю в вас тоже склонность к интриге, милорд.

— Есть немного. — Колин потянулся за графином. — Выпьем?

Эмма покачала головой, и он налил бренди себе.

— Так о чем ты хотела со мной поговорить?

— Почему ты скрыл от меня происшествие в клубе? — спросила Эмма, беря быка за рога.

— В клубе?

Но Эмма заметила, как он насторожился: Колин отлично знает, о чем идет речь.

— Говорят, ты кого-то чуть не задушил. При всех, в ресторане. И говорят, за то, что он каким-то образом оскорбил меня.

— Кто говорит? — спросил Колин тихим голосом, в котором звучала угроза.

— Почему ты мне об этом не рассказал?

— Не счел нужным.

Колин слегка отвернулся от нее. Он не очень-то гордился своей выходкой в клубе. И был возмущен, что кто-то рассказал о ней Эмме.

— Не счел нужным? Разве это не имело отношения к глупой сплетне, которую мы пытаемся пресечь?

— Я не хочу это обсуждать.

— А я хочу.

— Тебя это не касается! — отрезал Колин.

— Не касается?.. — Эмма так разозлилась, что не сразу нашлась что сказать. Кровь стучала у нее в висках. — Ясно, — наконец проговорила она. — Значит, мы вовсе не пытаемся вместе разрешить эту проблему.

— Эмма!

— А я-то вообразила, что у нас общие цели и интересы. Прошу прощения за то, что опять переступила положенные мне рамки, милорд. Постараюсь впредь этого не делать.

— Ты делаешь из мухи слона, — сказал Колин.

— В самом деле? Значит, вы там, в клубе только и делаете, что душите друг друга? У меня почему-то было совсем другое представление.

— Ты нарочно меня злишь.

— Тогда неудивительно, что туда не допускают женщин, — продолжала Эмма, игнорируя его слова. — Женщины не склонны устраивать драки.

Колин схватил ее за плечи, встряхнул и повернул лицом к себе:

— Перестань! — Он до боли сжимал ее плечи. — Кто тебе про это рассказал?

Эмма набрала побольше воздуха, тщетно стараясь сохранить спокойствие.

— Все равно я узнаю, — сказал Колин.

— Да какая разница!

— Эмма!

— А это тебя не касается! — отрезала она и дернулась, пытаясь высвободиться из его рук.

Колин опять ее встряхнул:

— Если ты мне сейчас же не скажешь, я…

— Что ты сделаешь? Задушишь меня?

Колин выпустил ее, точно обжегшись. Глазами, сузившимися от гнева, он смотрел ей в лицо.

— Кто-нибудь в парке. Но просто знакомый не осмелился бы… А, твой брат, — догадался он. — У мальчишки не хватило ума придержать язык.

Эмма постаралась придать лицу удивленное выражение, но Колин прочел в ее глазах правду.

— Черт бы побрал этого щенка! — прорычал он. — Мало ему дурацких нарядов и вечных проигрышей в карты? Да я его…

— Проигрышей? — спросила Эмма.

Колин взглянул на нее.

— Он все еще играет по крупному?

— Конечно. У него вообще мозгов не густо.

— Почему ты мне не сказал?

— Вот и сказал! — рявкнул Колин, которому хотелось растерзать юного Беллингема.

— Спасибо, — с горечью сказала Эмма. — И то только потому, что у нас началась эта… дискуссия.

— Я ему не нянька.

— Разумеется, нет. Ты мне заявил еще в день нашей свадьбы, что отказываешься ему помогать. Придется мне действовать одной — что смогу, то смогу.

— Эмма!

Как это они сумели так рассориться?

— Я сама с ним поговорю. Мне известно, до чего могут довести карты. Он должен будет прислушаться к моим словам.

— Поговорить надо с его отцом, — невольно высказал свою сокровенную мысль Колин. — Если бы он так не давил на парня…

Колин умолк.

На Эмму нахлынули воспоминания детства. Отец требовал от детей безукоризненного поведения, и ее побег не мог не повлиять на Робина. Эмма смотрела на угли, тлеющие в камине.

— Мне не хочется разговаривать с отцом, — тихо призналась она.

— Ну и не разговаривай, — отозвался Колин. — Молодые люди с возрастом умнеют. Ты слишком переживаешь по этому поводу.

Эмма внимательно на него посмотрела. Перед ней возник образ Эдварда, погибшего из-за страсти к азартным играм. Колину этого было не понять. Эмма вдруг почувствовала, как между ней и Колином разверзается пропасть.

— Не беспокойся, — холодно сказала она, вставая. — Я постараюсь, чтобы все это тебя никак не касалось.

— Это действительно меня не касается, — пробурчал Колин.

Он был зол на весь свет. Эмма как с цепи сорвалась.

— Совершенно верно, — сказала Эмма. — Спокойной ночи, милорд.