Брак (не) по расчету (СИ)

— Ты что творишь?! — зарычала ему в грудь. Ухом я слышала, как бьется его сердце. Быстро, громко перекачивая кровь, и в тоже время тяжело, как будто он пробежал стометровку без остановки. Ярослав тихо засмеялся.

— Знаешь, мне нравится твой шампунь… Обожаю персики, — насмешливо прошептал он, затем сделав глубокий вдох, захихикал. — Ты для меня как наркотик…

— Пробовал уже, да? — буркнула я, стук сердца успокаивал, убаюкивал. У меня даже руки потянулись его обнять в ответ.

— Да как ты могла подумать?! — возмутился он и немного отстранился от меня чтобы заглянуть в глаза, но при этом не переставая обнимать. — Я веду здоровый и активный образ жизни! Просто у меня друг… Был. В шутку попробовать захотел, думал, весело будет. О последствиях он не подумал. Но за все надо платить. Он в последние дни своей жизни, рассказал мне, каково это, когда у тебя ломка. И когда кайф. Эдакая эйфория, все такое яркое, так радостно. Только потом резко настает апатия, разочарование, злость и потребность в следующей дозе… Вот например, рядом с тобой така-а-ая эйфория!

— Друга жаль… — тихо сказала, а затем взглянула в его глаза. Такие нежные, ласкающие и до-о-обрые… Не верю. Не могу поверить… — А ну быстро отпусти меня!!! — резко брыкнулась.

— Ты знаешь, — протянул он, когда снова крепко прижал к себе. — Мне очень больно, когда ты выбрасываешь цветы. Я со всей душой, а ты так жестоко…

— Да я бы их у тебя на голове переломала!!! Отпусти немедленно! — я почувствовала, как краснею…

Ну да, стыд приходит тогда, когда в нем совершенно не нуждаются. Мигрень тоже. Я взвыла от нарастающей боли. Ярослав быстро подхватил меня на руки и уложил на кровать. Выбежал из комнаты, чтобы вернутся со стаканом воды и таблетками.

— Выпей, это поможет.

— Что это? Яд? — в голосе проскользнула надежда.

— Нет, лекарство. Пей говорю! — чтобы тут же угаснуть. Я с опаской покосилась на круглую пилюлю, и помотала головой. — О Боже, — простонал он. — Ты что, дитя беспомощное? Или мне, как в ваших сопливых сериальчиках, методом поцелуя передать тебе лекарство? — и по лицу така-а-ая улыбочка хитрющая расползлась. Я быстро приподнялась и схватила таблетку, запила её водой и откинулась на подушку.

— Всё? — недовольно спросила, косясь на его рожу лица. Эту довольную рожу лицом никак не назовешь!

— Вот и умничка! — ухмыльнулся он.

Поставил стакан на прикроватную тумбочку и скрылся из моего круга обзора. Кровать прогнулась, Ярик укрыл меня одеялом и лег рядом. Подтянув меня к себе и обняв как мягкую игрушку.

— А кто тебя вообще пускал в МОЮ кровать?!! Свалил быстро, я сказала! Я вообще тебя не знаю и знать не хочу! — рычала из-под одеяла Лина. И голос такой неподдельно возмущенный. Это выглядело настолько смешно и нелепо, что я еле сдержав смех, покрепче прижал её к себе и поцеловал в макушку. Она брыкнулась, чуть не заехав мне в челюсть затылком.

— Уже легче? Ты смотри, не дергайся лишний раз, не доводи до греха, — зашептал ей в ухо, опаляя кожу своим дыханием.

— Да пошел ты! Что ты мне дал? Глаза слипаются…

— Снотворное, конечно! Иначе бы к тебе в кровать не пробраться. Ты меня на подходе загрызешь…

— И буду права…

— Конечно права, — я вздохнул и пробурчал: — И как я мог так…

— Что? — сонным голосом спросила она.

— Так тебя обидеть… Ведь сам во всем виноват. Но теперь все будет по-другому. Я исправлюсь… Я… Ведь я похоже в тебя влюбился, — перевел взгляд на тихо посапывающую девушку. — Эй! Я тут распинаюсь, душу перед тобой выворачиваю, а ты спишь?! Это обидно… — я тихо засмеялся над ситуацией. Наверное сказать такое еще раз, просто духа не хватит. А надо бы. В комнате тихо тикали часы, спала любимая девушка в моих объятьях, за окном уже было темно. Глаза сами по себе закрылись и я не заметил, как заснул.

— Аделаида, привет! Ярослав у вас? Не могу до него дозвонится… — Элизабет Вольф взглянула в огромное окно, за которым уже властвовала ночь.

— Здравствуй, Элиза! — отозвался радостный голос женщины. — Да, у нас. Он как приехал в шесть вечера, зашел в комнату Лины, так только раз выходил оттуда. И то, только за снотворным для бедной девочки. Видимо, опять голова разболелась…

— Ага, — задумчиво протянула она, затем повернулась к мужу. Прикрыв телефон рукой, быстро прошептала: — Рома, ты был прав! Он с Линой… Алло? — снова приложила она к уху мобильник.

— Я же говорю, «сейчас загляну к ним», — настала недолгая тишина и смешок. — Спят в обнимку!

— ОГО…

— Не «ОГО». Одетые, Лина закутанная в одеяло, Ярик её обнимает. Всё выглядит по крайней мере прилично.

— Понятно. Когда он проснется, передай, чтоб заглянул к нам домой. Роману надо с ним что-то обсудить. Спокойной ночи, Адель.

— И тебе Элиза. Передавай привет Роме, — короткие гудки. Элизабет отключила телефон и повернулась к Роману. — Всё просто замечательно, дорогой! Лина хорошая девочка и не дает спуску Ярику.

— Хорошо, что всё так складывается… Я в тебе не сомневался, то, что ты придумала их свести — было гениально. Элиза, знаешь, у нас в спальне, у меня для тебя подарок… Помнишь ты просила ту шкатулочку…