Брак (не) по расчету (СИ)

— О-о-о, — насмешливо протянул я. — Как никогда, был в этом уверен!

— Последняя, — уточнила она. Я удивленно приподнял брови, а затем с подозрением на неё посмотрел. — Завтра утром, вас осмотрит врач. Если всё будет в порядке, то вас выпишут.

— Ура-а-а!!! — заорал я, забыв о том, что нахожусь в больнице. — Господь услышал мои молитвы! Месяц доставания его из этого Ада, привел к успеху! — в порыве эмоций, я поднял руки к потолку, а затем подскочил к медсестре и закружил её в объятьях. Девушка ошарашено смотрела на меня с окаменевшим выражением лица, но тем не менее, её щеки начали наливаться ярким румянцем, а я не обращая на это внимания скакал с ней по палате. Послышался грохот резко захлопнутой двери. Сразу застыл на месте. Затем поставил девушку на пол и, отойдя от неё на пару шагов, медленно повернулся на звук. Лина стояла, опершись плечом о косяк, а на губах играла ну, о-о-очень добрая и нежная улыбка. У меня мороз по коже побежал. Вспомнилась мама. Она обвела взглядом комнату, посмотрела на медсестру, на меня.

— Добрый день, — сказала девушка. Такой я её ни разу еще не видел. И если ляпну нечто на подобии «Это не то что ты подумала», то за последствия не ручаюсь.

— Я… пойду? — робко спросила медсестра. Лина и я синхронно кивнули и девушка быстро ретировалась, тихо прикрыв за собой дверь.

— Смотрю, ты уже выздоровел? — короткая, но внушающая опасения пауза. — Я рада, — сказала она и пройдя по комнате, села на стул возле кровати. Я почувствовал некую зарождающуюся злость, её холодность меня раздражала в данный момент.

— Я рад, что ты пришла меня проведать, — перенял её спокойствие. — Меня завтра выписывают, — подошел к кровати и с размаху на неё упал. Из подушки выбился пух и разлетелся по комнате. Лина чихнула и хихикнула. Напряженная атмосфера сразу развеялась.

— У тебя лицо, как у обиженного ребенка… У которого отобрали конфетку. Апельсинку будешь?

— Издеваешься? Ты мне эту гадость практически каждый день приносишь. И главное то, что ты знаешь, что я цитрусовые терпеть не могу! — возмутился я, морща в недовольстве нос.

— Можешь, не можешь… Зато, витамины! — занудно-поучительным тоном закончила девушка. Я недовольно фыркнул, но раздражение как рукой сняло. Вообще на неё долго злится не могу. Лина тоже перестала изображать «добрую» инквизицию. У нас вообще отношения стали странные… но, конечно, лучше чем было раньше.

После случайного её признания, в этой палате я провалялся месяц. За всё время, она навещала меня чуть ли не каждый день. Если честно, я устал по больнице бегать… Апельсины раздавать. Мы стали лучше понимать друг друга. Она теперь меньше ёрничала и не бурчала, и! И могла совершенно спокойно говорить со мной. Да Лина даже истерики ни разу не закатила! Не то, чтобы хотелось, просто непривычно. Обычно, в моих предыдущих отношениях, девушки часто закатывали истерики и отвратные скандалы… Собственно, какие отношения? Их и толком то не было. Только плотский интерес. Причем с обеих сторон. Плюс, к «слабой» стороне, добавлялся и интерес к деньгам. В общем, что раздражало, как только девушка узнавала, что я из семьи «богатеньких Буратино», то её отношения ко мне сразу менялись. «Вот интересно, если бы я был из обыкновенной, ничем не примечательной семьи, то как бы они ко мне относились?» — часто задумывался я. Один раз даже проверил. Познакомился с одной. Пообщались, как только девушка узнала, что я из семьи электрика и учительницы (кстати, так было на самом деле, только родители подрабатывали на разных работах и тяжко трудились, перед тем как подняться на ноги), она вскоре «неожиданно» исчезла. Встретились мы в университете. Сказать, что она была в шоке, когда узнала правду — это не сказать ничего. Но не важно. С Линой я мог просто говорить и от этого становилось на душе тепло…

Она скосила в мою сторону глаза. Затем резко приблизилась, нависнув надо мной. На её губах играла нежная улыбка, глаза были прищурены. Я даже дыхание затаил от близости. Она никогда так близко меня не подпускала. Ну, нет, простого общения мне явно уже давно не хватает. Я приподнялся на локтях и потянулся к ней губами. Осталось буквально пару сантиметров, наше дыхание уже переплеталось в одно…

— На! — она сунула мне под нос дольку апельсины. Я отшатнулся, как черт от ладана и укоризненно на неё посмотрел. Лина же беззастенчиво расхохоталась и положила в рот дольку. С наслаждением её прожевала и показала мне язык. Я ошеломленно уставился на неё. Нет, ну это ни в какие рамки не идет! Ну, что же, я мстить умею. Изощренно…

Меня снова тянуло на смех. Ну вот, не понимаю, что со мной творится! То смеюсь, то плачу. Хотя нет. Знаю. Я — влюбилась. И с неким ужасом это признаю. С каким-то даже отвращением вспоминаю Женю. А вдруг ситуация повторится? Ну, не в списываниях, конечно, но вообще…