Брак по-американски

— Ты побудь здесь, я сбегаю домой, посмотрю, может, они уже вернулись, — забеспокоился Гарик и побежал.

Я пожала плечами и осталась стоять на берегу. Через две минуты, оживлённо болтая, подошли племянник с дочкой, оба смеялись, настроение у них явно поправилось.

— Где дядя? — поинтересовался племянник.

— Побежал вас искать, — усмехнулась я. Племянник молча покрутил пальцем у виска и переглянулся с дочкой.

Мы медленно пошли к дому. Навстречу бежал запыхавшийся Гарик. Увидев племянника, он облегчённо вздохнул и пошёл рядом.

На следующий день мы с дочкой уехали на Бермуды.

ДОЧКА

Мы с мамой собирались в отпуск на шикарном теплоходе. Накупили шмоток. Собрали чемоданы. На отвальную поехали к Гарику. Вместе с нами к нему приехал его племянник. Маменькин сынок из вундеркиндов. Гарик нянчился с ним, и это было очень смешно!

Племянник поначалу пробовал со мной свысока разговаривать родительским тоном, но быстро понял, что это бесполезно, и стал говорить как нормальный человек.

После обеда Гарик попросил племянника спеть. Начался концерт художественной самодеятельности. Племянник, будто в огромном концертном зале, во весь голос выл по-английски какую-то сексуальную бредятину, и мы с мамой чуть не лопнули со смеха, а Гарик из-за нашего ржания разозлился так, что я думала, кинется на нас с кулаками. В отместку за то, что мы недооценили юное дарование, Гарик по-идиотски вызверился на меня. Это было несправедливо и обидно. Я не выдержала и заревела. А потом решила, чёрт с ним, лишь бы маме не сломать кайф, стерплю. Я и так видела, что мама страшно расстроилась.

На прогулке племянник меня удивил ещё больше.

— Не обращай внимания на дядю! Он тут мне нашептал, что ты из плохой компании, но я ему не верю, все знают, какой он ненормальный. Мы всей семьёй приехали к нему, в Америку, так через два месяца он придрался к какому-то пустяку и просто выгнал нас на улицу. Мой папа три года с ним не общался и говорил, что дядя — параноик.

«Ничего удивительного, — пронеслось у меня в голове, — человеку под полтинник, живёт как сыч, один, и женат никогда не был. Станешь ненормальным!»

— Да ладно, — сказала я вслух, — не обращай внимания, давай я тебе лучше анекдот расскажу!

Маме решила ничего не говорить. Ей сейчас хорошо, и незачем её расстраивать, а там видно будет!

МАМА

Первый раз в жизни мы путешествовали на огромном и красивом теплоходе. Среди всего этого непривычного великолепия я себя чувствовала не в своей тарелке. Старая советская привычка робеть перед швейцаром брала своё.

Официанты-малайцы по-английски понимали с трудом, но кланялись при каждом слове и всё записывали, а потом или не приносили ничего, или не то, что заказано. Вокруг было столько вкусностей, что рот был постоянно забит едой, как кляпом.

Главное занятие на теплоходе — ничего не делать, а это надо уметь! Любая одежда, поза, всё — как хочется! Я даже отважилась надеть новую специально купленную шляпу от солнца, в которой чувствовала себя великолепно, а выглядела смешно и нелепо, но мне было в первый раз в жизни безразлично.

Американцы овладели наукой «ничегонеделания» в совершенстве. Спокойно, с книжкой или просто глядя на воду, наслаждались природой. Те, кто устал сидеть, в спортивной одежде ходили по палубе и считали круги, как на тренировке. Семейные пары лежали на шезлонгах, изредка улыбаясь друг другу. Вот этот душевный комфорт я называю взаимопониманием.

Конечно, можно сказать по-другому. Я буду терпеть твои выходки, а ты — терпи мои. Вынести подобные отношения невозможно, но, видимо, у нас это в крови. Всю жизнь мы прожили под давлением со стороны государства, школы, начальников, родителей и общественного мнения. Теперь сами тоже давим и только ищем пути, как давить «правильно». Нет внутренней свободы, поэтому не даём быть свободными близким. Самое трудное — не давить на детей. Сто раз говорила себе: «Я как моя мама делать не буду», и столько же раз слышала от дочки: «Ты — точно как бабушка!» У американцев, по-видимому, такой проблемы нет, и они даже не подозревают, какое это счастье. Просто живут и всё.

Одиноких женщин на теплоходе было много, одна другой красивее, а одиноких мужчин — трое, и все странные. Один сам с собой беседовал, другой с восторженным видом прыгал по палубам и невпопад смеялся, а третий не разговаривал ни с кем и смотрел волком. Видимо, женщина свободное время тратит на то, чтобы за собой ухаживать, а одинокий мужчина просто не знает, что с собой делать, и от незаметного чудачества доходит до заметного идиотизма.

О Гарике вспоминать не хотелось. Последний вечер оставил неприятное послевкусье, и я со страхом думала о том, что будет, когда мы вернёмся. Скорее всего, ничего. Зато я не скучала по нему и наслаждалась морским воздухом и необычной атмосферой постоянного праздника.

На третий день путешествия — Бермуды. Самое страшное место на земле, где случаются фантастические трагедии, открылось нам бело-розовой декорацией из детской старинной сказки.