Брак по-американски

— Усох! — с торжеством выпалила я под хохот присутствующих.

— А тебе белый! — пытался перекричать всех Марат, протягивая пластмассовую коробочку той же самой формы, что и остальные подарки. — Как ты думаешь, что это такое?

— То, чем в зубах хорошо ковырять! — возвопила я, имея в виду, что внутри коробочки лежат зубочистки. Мой ответ был понят буквально, и гости уже валялись друг на друге от истерического смеха, переходящего в икоту. Наконец мешок опустел, и все более или менее угомонились.

— А где твой подарок, Марат?

— Мне не хватило! — жалобно скривился Марат.

— Хватило! — гордо возразила я и встала.

Не истолкуй наш юмор грубо,
Подарок наш не в виде зуба!
Краса мужчин совсем не зубы,
И вовсе не усы, не губы!
Не попадай сомненьям в плен!
Подарок наш не зуб… а член!

В руках у меня покачивался золотой брелок в виде главного мужского достоинства. Новый взрыв хохота потряс гостиную. Гарик взирал на гостей с гордостью, а на меня с восхищенным изумлением. Такой прыти он от меня не ожидал.

— А теперь подарок очаровательной хозяйке дома! — продолжала я. — В сочетании с наиболее призывной частью её костюма она получает… — и я протянула Иринке рулон туалетной бумаги, разрисованной красными сердечками.

— Ирка! — орали гости. — При твоих габаритах такой рулон тебе на один раз!

Под шумок я выскользнула из комнаты к телефону. У нас дома в трубке слышался праздничный шум, музыка, а дочка от слёз еле говорила:

— Мама, что делать? Я не хочу больше и всё равно плачу и плачу! Я не знаю, почему, я просто не могу остановиться!

— Ты меня убиваешь! Беду хочешь наплакать? Прекрати сейчас же, истеричка! — уже кричала я. — Возьми себя в руки! Эгоистка! Я больше звонить не буду!

Я шмякнула в сердцах трубкой. Чёрт знает что! Какое-то наказание! Я сердито развернулась и пошла к гостям.

— Ну, что дома? — встревожено спросил Гарик.

— Рыдает! — зло рявкнула я. — Слушай, ты не хочешь переодеться? Надоел этот маскарад!

Гарик послушно кивнул, и мы поднялись на второй этаж, в спальню. Я сменила королевский наряд на чёрное гипюровое платье с пышной юбкой и спустилась вниз. Все перешли в так называемый подвал, оборудованный как танцевальный зал, с баром и зеркальными стенами. Пока мы переодевались, гостей прибавилось, подъехали ещё несколько пар друзей Марата и Ирины. Одна из них, моя дальняя знакомая, которая знала, что я вышла замуж, и хотела посмотреть за кого, подошла ко мне и спросила:

— Это твой муж?

Она указала на маленького невзрачного гостя с оттопыренными ушами, подпиравшего стенку с видом: «Ой, когда я всем мешаю!»

В это время в зал вошёл Гарик. Стройный, высокий, в элегантном сером костюме, он жадно искал глазами меня, и, найдя, радостно улыбнулся и через весь зал протянул мне обе руки, приглашая танцевать. Мы закружились в вальсе, и через плечо передо мной мелькало лицо моей знакомой с отвалившейся от восхищения челюстью.

Когда мы вернулись домой, дочка спала, уткнувшись зарёванной мордочкой в ладошку. Кругом летали воздушные шары, висели гирлянды и флажки. На столе лежала записка:

«Мамочка и Гарик! С Новым годом! Простите меня, я — плохая! Мамуленька, я тебя люблю! Твоя мышка».

С малых лет я звала дочку мышкой, и она решила на этом сыграть, но я и так не сердилась.

В постели, я обняла Гарика и шепнула ему на ухо, целуя в щёку:

— Ну, как тебе понравилась Мишина жена?

— А кто это Миша? — млея, сонно спросил Гарик.

— Это помощник Марата, не прикидывайся, у него очень симпатичная жена!

— Я её видел? — поинтересовался Гарик.

— Ты что? За столом — это была твоя соседка слева!

— А разве я сидел с женщиной? — искренне удивился Гарик, и я поняла, что могу спать спокойно.

— Гарик, на кого из женщин ты сегодня обратил внимание?

— На тебя, дорогая! — как само собой разумеющееся ответил Гарик.

— А кроме меня, ты кого-то видел?

— Кого я должен был видеть?

— Ну, хотя бы Иринку! Ведь она такая красивая, как царевна!

— Мёртвая царевна! — мрачно пошутил Гарик. — И семи богатырей не хватит, чтобы её расшевелить! Но вот попка у неё была сегодня — блеск! Тебе бы такую!

— Гарька, она же ватная!

— А хорошо бы настоящую!

— Вот, это всё, что тебе надо! Толстую задницу! — проворчала я, а сама счастливо вздохнула и, засыпая, подумала: «Всё-таки Гарька у меня золотой!»

ДОЧКА