Брак по-американски

Почему-то в голове понеслись картинки из «Бориса Годунова», монашеские кельи, те самые «мальчики кровавые в глазах», кладбище, пустынная осенняя дорога и по грязи ковыляющая телега, покрытая соломой, а на ней гроб!..

Когда зажёгся свет и меня сняли со стола, я будто вернулась с того света. Экстрасенс держал меня под руку, потому что я пошатывалась, завёл в другую, тоже тёмную, комнату. Сам сел за письменный стол, а меня усадил напротив. Жёлтый кружок настольной лампы чуть освещал его руки и кусочки лица, выглядывающие из копны волос, бороды и усов.

— Расскажите всё по порядку, — приказал экстрасенс.

Я начала свою печальную историю. К концу я вся изрыдалась. Экстрасенс слушал, не перебивая.

— Всё? — спросил он, когда я замолчала.

— Всё, — осипшим голосом прошептала я.

— Мерзавец! Ваш муж подлый, склизкий мерзавец. Скажите мне, он не увлекался книгами по психиатрии?

— Увлекался! — удивлённо согласилась я. — Откуда вы знаете?

— Типично! Если у человека болит спина, он читает о радикулите. Если вы мучаетесь головными болями, то покупаете книгу о мигренях. Если человек, тем более врач, чувствует, что у него не в порядке психика, он будет собирать книги по психиатрии. Нормальные люди специальную медицинскую литературу не читают. Он — гомосексуалист и душевнобольной человек, ваш бывший муж, и это знал! Я думаю, и близкие его знали. Знали, но молчали, думали, женитьба спасёт. Скорее всего, он и сам на это надеялся. Думал, вы его оторвёте от гомосексуализма, сделаете нормальным мужчиной. Когда он убедился, что ваших чар недостаточно, его всё равно тянет в патологию, он убежал. Всё очень логично.

— Спасибо. Теперь мне всё ясно, — с трудом выговорила я и куда-то провалилась.

Очнулась на кушетке. Было очень светло. В нос мне тыкали вонючую ватку.

— Ну, как вы? — испуганно склонился надо мной экстрасенс.

— Домой хочу, — прошептала я.

— Сейчас отвезу вас, только не волнуйтесь! Всё будет хорошо!

«Хватит, — решила я, вернувшись домой. — Эти исповеди дорого стоят! Больше ни к кому не пойду!»

Настроение и так было отвратительным, а когда я открываю свой почтовый ящик и вынимаю из него конверт с деревцем на картинке, оно становится ещё хуже, хотя казалось бы, что хуже некуда! Я уже знаю, что это — очередное приглашение на кладбище:

«Не усложняйте жизнь своих близких!

Позаботьтесь о своих похоронах сами!

Жизнь не вечна! Похороните себя по своему вкусу!»

Эта американская предусмотрительность так действует мне на нервы, что, не распечатав письмо, я остервенело рву его на мелкие части и выбрасываю в мусорное ведро, но через пару месяцев получаю такое же приглашение снова.

В тот злополучный день два респектабельных элегантных молодых человека в темных костюмах и белых рубашечках с галстуками подловили меня прямо на улице.

— Простите, леди, подарите нам, пожалуйста, минуточку вашего внимания!

Интересно, по какому принципу они выбирали свою жертву? Может, потому, что накануне у меня страшно болела голова, я выглядела хуже всех прохожих? Не знаю. Однако подошли они именно ко мне.

По наивности я решила, что меня хотят спросить, как пройти куда-то, и остановилась. Это была ошибка. Симпатичные ребята продавали землю на кладбище. Я шарахнулась в сторону, но отвязаться от предприимчивых продавцов оказалось не так-то просто. Они с пылом описывали мне чудесный ландшафт, показывали красочные фотографии роскошных могил, пугали ростом цен на землю, предлагали всевозможные скидки и совершенно заморочили мне голову.

Казалось, что лечь в могилу прямо сейчас можно почти бесплатно, а днём позже обойдётся баснословно дороже!

— Ну, ладно, — устало отбивалась я, сочиняя на ходу, — а вдруг я куплю себе кусок земли здесь, а моя единственная дочь уедет жить куда-нибудь далеко, например, в Лос-Анджелес, и я поеду умирать к ней. Что мне делать с пустой могилой на другом конце Америки?

— Никаких проблем! — встрепенулись обаятельные могильщики. — Всё продаётся, да ещё и заработаете, поскольку земля с каждым днём дорожает!

Я себе представила эту картину. Помните, в России, у вокзала, вечно крутились какие-то безликие тётки и, глядя мимо вас, быстро вполголоса приговаривали:

— Тени, тени, девочки, кому тени?

Теперь такие же безликие тётки мотаются взад-вперёд по Брайтону и, по-воровски озираясь, пришепётывают:

— Лекарства, лекарства, кому русские лекарства?

А я буду жалко заглядывать в глаза каждому прохожему и скулить:

— Могила, могила, кому свеженькую могилу?

Можно будет дать объявление в газету:

«Не упустите свой шанс! В связи с переездом, срочно продаётся новая одногробная могила. Чистая, просторная, в тихом районе. Без посредников. Продаёт хозяйка.»

Или: