Брак по-американски

Не смейся, но это я мчусь в ДП. Мы с Давиной не планируем детей, но я хочу снова попробовать себя в браке. Ты говоришь, что у тебя плохо получается быть женой, но я с этим не согласен. Ты была мне хорошей женой, когда обстоятельства этому способствовали, и оставалась ею долгое время, когда обстоятельства изменились. Ты заслуживаешь большего уважения, чем я тебе когда-либо оказывал и чем ты оказываешь себе сама.

Что касается меня, я бы хотел стать отцом, но у Давины уже есть сын, и с ним все вышло очень грустно. Она не хочет начинать все заново, и, честно говоря, хотя раньше я часто представлял себе моего маленького «Трея», я не хочу ставить под угрозу то, что есть у нас с ней, ради мечты, которая, возможно, больше мне не соответствует. Я бы хотел, как Рой-старший, принять ее сына как своего собственного, но он уже взрослый. Чтобы создать семью, хватит и нас двоих. Если вам нужен ребенок, чтобы держать вас вместе, то вместе ли вы вообще? Так она говорит, и, скорее всего, она права.

Конечно, я буду молиться за твоего ребенка, но ты пишешь так, будто я какой-то проповедник! Я не пытаюсь служить никому, кроме себя. Я нашел для себя клочок святой земли рядом с ручьем. Помнишь то место? Я прихожу туда рано по утрам и слушаю, как ветер играет музыку моста, пока я думаю или молюсь. Все знают, что у меня такой утренний обычай, и я приглашаю с собой одного-двух человек. Со мной ходил Рой-старший и иногда Давина. Но обычно я прихожу туда один, со своей головой и своими воспоминаниями.

Раз уж зашла речь о головах. Мы с Роем-старшим занялись бизнесом. Открыли парикмахерскую, называется «Дредим и бреем». Ты знаешь, во мне всегда была эта предпринимательская жилка. Представь себе старомодную парикмахерскую c традиционным столбом, но укомплектованную и оборудованную по последнему слову. Мы зарабатываем достойно, до уровня Poupées не дошли (пока), но я доволен.

Я молюсь за тебя о мире, потому что мир в себе приходится создавать. Нельзя просто получить его (мудрость от моего биологического отца. Я его навещаю по воскресеньям – он стареет в тюрьме, и на это тяжело смотреть).

Но, в общем и целом, я живу хорошо, только это хорошо отличается от того, которое я хотел раньше. Иногда меня охватывает беспокойство, и я рассказываю Давине, как мы могли бы собрать чемоданы и начать все заново в Хьюстоне, Новом Орлеане или даже Портленде. Она подыгрывает мне, но, когда я заканчиваю, мы оба знаем, что я никуда не поеду. Когда она мне улыбается, я не могу удержаться и улыбаюсь в ответ. Мой дом здесь. Здесь я останусь.

С уважением,

Рой

Благодарности

В процессе создания этой книги я не раз боялась, что не смогу разрешить острые противоречия, которые и соединяют и разделяют этих героев. Я приношу безграничную благодарность людям и организациям, которые верили в меня в темные времена, когда я с трудом могла поверить в себя сама.

В частности, я должна сказать спасибо близким и друзьям, которые помогали мне, читая ранние черновики, сами того не осознавая, обеспечивая меня необходимым диалогом, заставляя меня думать шире и помогая мне удерживать верный курс: Барбаре и Марку Джонсам, Рене Симс, Камилле Данджи, Зухейре Хаммад, Шей Эрхарт, Максине Клэр, Деннису Нурксе, Максине Кеннеди, Нилу Дж. Арп, Террену Бейли, Уильяму Ридеру, Анне Б. Уорнер, Митчеллу Дугласу, Джафари С. Аллен, Уилли Пердомо, Рону Карлсону, Джинни Фаулер, Ричарду Пауэрсу, Перле Клэг, Андре Миллер, Лизе Колмэн, Козби Кабрере, Джун М. Алдридж, Алисии Паркер, Элмазе Абинейдер, Сирене Лин, Саре Шульман, Джастину Хэйнсу, Бьюте Брэгг, Трежер Шилдс Редмонд, Эллисон Кларк и Сильви Дженкинс.

На наших глазах финансирование сферы искусства стремительно падает, и я благодарна щедрой поддержке следующих организаций: Национальному фонду искусств, Фонду «Юкросс», художественной резиденции «МакДауэлл», Ратгерскому университету – НьюАрку и Институту перспективных исследований Рэдклиффа при Гарвардском университете.

Джейн Дастел, мой гениальный агент, была со мной с самого начала; даже Данте не посчастливилось иметь такого очаровательного и умелого Виргилия. Лорен Серанд – мой публичный агент и верный слушатель. Бриджитт Дэвис годами любезно и терпеливо слушала, как я вожусь с этой историей. Джейми Хатли поддерживала во мне веру. Мой редактор, Чак Адамс, проницательный союзник и очень хороший человек; «Алгонквин Букс» – истинный друг искусства. Джери Уейд знает, как отвечать на вопросы. Том Фурье – лучший доктор для пишущих машинок и достойный джентльмен. Моя верная подруга, Эми Блюм, была настолько добра, что зажгла для меня свет во тьме. Клаудия Рэнкин и Никки Джованни позволили мне воспользоваться своими стихами, и я пытаюсь следовать их безупречному примеру. Доктор Джанетта Б. Коул убедила меня не останавливаться, и я была не в силах сопротивляться. Андра Миллер толкала меня к концу, в то время как Элизабет Шарлатт говорила: «Книге нужно время». Они обе оказались правы, и я безмерно благодарна обеим.