Брак по любви

— Нет. У нее нет ничего такого, что могло бы вызвать у меня зависть.

Как только Фанни произнесла эти слова, она сразу поняла, что сказала неправду, ибо у Каролины был Уильям и его любовь, та самая любовь, о которой втайне мечтает каждая девушка и которой трудно не завидовать.

Вначале эта мысль привела ее в смятение, но затем она подумала, что по своему происхождению и положению в обществе она, Фанни Валери, подходит Уильяму гораздо больше, чем Каро. Несомненно, они с Уильямом были бы отличной парой!

Этот брак внезапно перестал ей казаться таким уж невероятным. Ее отец происходил из семейства французских буржуа, но зато ее мать была настоящей аристократкой. У нее нет приданого, да и Уильяму, как младшему сыну, достанутся лишь ничтожные деньги; но ведь она и не требует большего!

Кроме всего прочего, Фанни прекрасно знала, что она вовсе не дурнушка, а это достоинство нельзя было скидывать со счетов.

Если бы Уильям ее любил, то герцогиня и леди Бесборо наверняка сделали бы все возможное, чтобы устроить их брак.

Эта внезапная фантазия промелькнула в ее голове, подобно секундной вспышке, и затем она увидела взгляд Уильяма и тут же со вздохом отбросила свои мечты. Этот взгляд — нежный, любящий и немного печальный — на самом деле предназначался не ей, а Каролине.

— Так чего же ты хочешь? — спросил Уильям.

Она печально улыбнулась и сделала неопределенный жест рукой:

— Не знаю. В данный момент — ничего особенного. Я и вправду совсем не завидую Каро. Она очень веселая, привлекательная и заводная, но на самом деле мне ее немного жаль. В ней слишком много идеализма, чтобы она могла чувствовать себя по-настоящему счастливой, и совсем мало терпения, чтобы мириться с реалиями нашей жизни.

— Ей нужно, чтобы рядом был кто-то сильный, на чье плечо она могла бы опереться в трудную минуту, — сказал Уильям. — Ты еще совсем юное создание, но мне кажется, что именно ты обладаешь этой силой.

— Наоборот, это Каро всегда была моей защитницей. А я… что я могу для нее сделать?..

— Ты на самом деле так думаешь? А разве она не прислушивается к твоим советам? Разве не к тебе бежит за утешением?

— Ну… может, и так.

— Тогда не оставляй ее, Фанни. Обещай мне; не только потому, что ты любишь ее, но и потому, что она очень дорога мне, а я не всегда могу быть с ней рядом. А еще… еще потому, что мы с тобой друзья.

— Правда? — с сомнением спросила Фанни.

— Конечно! Когда-нибудь я докажу тебе это, а сейчас я обещаю тебе, что, если настанет тот день, когда тебе понадобится моя помощь, я с радостью сделаю для тебя все, что будет в моих силах.

Наступило молчание, а затем Фанни сказала:

— Я запомню твои слова, Уильям.

— Надеюсь на это.

— Но даже и без этого обещания я обязана Каро слишком многим, чтобы обидеть или предать ее.

— Я знаю это, моя милая девочка.

Поддавшись внезапному импульсу, он притянул ее к себе, наклонился и поцеловал в губы. Ощутив это мягкое, но настойчивое прикосновение, на какой-то миг ее вдруг охватило непреодолимое желание броситься в его объятия и разжечь в нем огонь настоящей страсти, чтобы он продолжал целовать и ласкать ее…

Но Фанни была благоразумна и быстро справилась с этим внезапным приступом желания. Она хорошо понимала: не сумей она совладать с собой, впоследствии это только еще больше отдалило бы их друг от друга. Без всякого сомнения, Уильям имел достаточный опыт в подобного рода бурных, но коротких романах с хорошенькими женщинами. Но если она, сестра и ближайшая подруга Каро, вступит на тот же путь, это не принесет им обоим ничего, кроме мучительного чувства стыда.

Поэтому она предпочла невинно, словно ребенок, замереть в его объятиях до тех пор, пока он сам не отпустил ее.

— Ну а теперь мне пора, — сказал он, улыбнувшись. — Я некоторое время не смогу видеться с Каро, но знаю, что, пока меня не будет, ты сумеешь о ней позаботиться.

В тот год, когда Фанни должно было исполниться семнадцать лет, герцогиня и леди Бесборо всерьез задумались о ее будущем.

Они как могли заботились о ней, пока она была ребенком; но теперь, когда она превратилась в молодую девушку, все оказалось намного сложнее.

— Боюсь, что, если одна из нас представит ее высшему свету, это привлечет к девочке чересчур пристальное внимание, — сказала Джорджиана. — С годами все привыкли к тому, что она живет с нами под одной крышей, и без особого интереса восприняли то обстоятельство, что она приходится нам дальней родственницей — почему бы и нет? У нас полно родни. Но наша с тобой попытка навязать ее обществу может быть расценена, по меньшей мере, как глупая прихоть.

— Фанни даже и не думает о том, чтобы выезжать в свет, — ответила Генриетта, — и я сомневаюсь, что ей это вообще может понравиться. Она любит спокойствие и уединение, а все эти шумные сборища вовсе не для нее.

— Ты думаешь, это из-за того, что она всегда оставалась в тени Каро?