Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма (СИ)

Я кинула на него взгляд, полный недоумения.

— Но потом вспомнил, что можно освежить тебя водой, — смотрит он в стену впереди себя. — Елена, нельзя так изводить себя сейчас.

— А ты был на моём месте? — смотрю я том же направлении, что и он.

Мы сидим в темноте. На улице поздний вечер, а включить свет у меня нет ни настроения, ни желания.

— Нет. Не был. Но, похоже, уже побывал.

— В смысле?

— Ты выглядишь достаточно убедительно. Можно почувствовать твою боль.

Я взглянула на профиль Себастьяна в темноте.

— Хотя бы сейчас не ломай комедию. Я… меня уже ничто не поколебит. Можешь не стараться играть.

— Снова этот разговор? — прозвучал его голос недовольным.

— Да. Потому что ты продолжаешь это делать.

— А ты всё не признаешь, что питаешь ко мне слабость, — повернулся он ко мне лицом, теперь вглядывается в меня. Хорошо, что свет не включен.

— Не время и не место для такого разговора, — лишь прошептала я.

— Ты слабая, Елена, — неожиданно произнёс Себастьян. Я не понимала, к чему это.

— Что?

— Ты была слабачкой и такой осталась. Десять лет не изменили тебя.

Я разозлись. Зачем это сейчас… зачем?

— Ну же, — неожиданно я почувствовала, как его руки сжимают мои. — Борись. Со мной, с моей матерью, борись за тех, кого ты любишь, борись за себя, — Себастьян оказался совсем близко ко мне. Его лицо слишком близко. Так близко, что я чувствую его дыхание на своих губах, когда он раскрывает рот, произнося слова.

— Что ты пытаешься сделать?

— Я пытаюсь заставить тебя очнуться. Я пытаюсь заставить тебя делать то, что пытался и десять лет назад. Сопротивляйся. Помнишь, сначала ты боролась, а потом прекратила? — прошептал Себастьян, опустив взгляд на мои губы. Сердце бьётся так сильно, что я ощущаю этот звук в своей голове. Звук заглушает моё собственное дыхание.

Зачем Себастьян напоминает о тех временах, когда он избивал меня?

— Так вот ты проявила свою слабость. И сейчас снова это делаешь. Зачем же тебя родили такой слабой… Ты же не выживешь такой, — сострадательно прошептал он. Меня начинает тошнить от такой его близости. Слишком. Близко. Слишком остро чувствую его тепло. — Соберись, — облизнул он нижнюю губу и продолжал смотреть прямо мне в глаза. — Иначе ты сломаешься. Окончательно сломаешься. Но я знаю, — заправил он прядку моих волос за ухо. — Что ты можешь большее. Поэтому я и… влюблён в тебя.

Вот оно. Третье признание. То самое, которого я так боялась.

— Просто помни, — наклонился Себастьян к моему уху. Меня всю пробрало. — Борись, сопротивляйся. Будь сильной. Жизнь — естественный отбор, выживают сильнейшие. Надеюсь, ты запомнила.

Он наконец отодвинулся от меня, оставил в покое мои руки, встал с кровати.

Резко включил свет в спальне, так что я вся сожмурилась.

— Я в тебя верю, — улыбнулся он мне лишь на мгновение.

Он вышел из спальни, а я с широко раскрытыми глазами продолжала сидеть на постели.

Что только что произошло.

Он трогал меня, был совсем близко, шептал мне быть сильной… что?!

Надо было оттолкнуть его сразу же. Но я не знала, что руководило мной в те мгновения… страх? Скорее всего. Ведь я до сих пор боюсь его. Когда он близко, меня всю парализует.

Я даже думать ни о чём не могла, только слушала его. Вероятно, Себастьян на это и рассчитывал.

Не знаю, что он сделал, но меня как будто хорошо встряхнули.

Себастьян прав. Я не сдамся.

***

Ехать в загородный дом было опасно, Клаус бы сразу нашёл её там. Своими средствами в достаточно большом количестве она не располагала, так что никакой дом арендовать было нельзя. Ребекка решила остановиться в мотеле, где никого не волнует, кто ты и куда направляешься.

Но блондинка не знала, что делать со Стефаном. Оставлять в машине без сознания? Или ночью аккуратно протащить его в номер? Просто оставлять его без присмотра довольно опасно… а вдруг он очнётся? Тогда ничего хорошего не выйдет… ей нужно держать его без сознания как можно дольше. Благо снотворного у неё ещё в запасе много. Лошадь усыпить можно.

Вот что значит, когда не всё точно продумано.

Она составила план в набросках, импульсивно, и вот к чему это привело.

Ребекка заплатила за номер и прошла в свои покои. Ничего необычного — кровать, тумбочка в одной комнате, в другой поношенный диванчик, на кухне пару шкафчиков. Всё, конечно, в плохом состоянии. Не сравнится с тем, в какой квартире она жила со Стефаном… Там всё такое дорогое, идеальное, а здесь… ничего.

Главное — помешать брату и Селесте выполнить задуманное. Она будет удерживать Стефана, сколько нужно.

Она наклонилась к нему и похлопала по щекам. Он поморщился. Уже очнулся. Ребекка потащила его на себя, он поддался, всё ещё не сильно понимая, что происходит и где он. Ребекка помогла ему идти, позволяя опираться на своё плечо.

На улице уже царила ночь, даже луна сегодня была совсем в убытке, светила тускло.

Они дошли до номера вместе, Ребекка выдохнула — никто их не увидел. Она бросила Стефана на кровать.