Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма (СИ)

Я буду помнить этот день и всё это тоже. Как он отвёл меня домой, действительно сделал чай, как согревал меня своим телом, а затем мы легли спать, и более уютно мне никогда ещё не было.

Его рука на моём животе, его тело тесно прижато к нему, и вместе мы словно дополняем друг друга. Моя спина к его спине, его ноги к моим ногам, так тесно, так идеально. Его лицо в моих волосах, он прерывисто дышит, он говорит, что любит меня.

Я не могу не верить ему».

Вот и прошло десять лет. Что изменилось? Да, мы расставались, врали друг другу, делали больно… а сердцем, что я им чувствую? Чувствую, что люблю его по-прежнему. Может быть, даже сильнее.

Моё пальто расстёгнуто, мне холодно. Я уже давно закрыла рот, слёзы всё ещё текут.

— Миссис Сальваторе, — выругался сопровождающий. Я вышла на улицу без повязки на глазах, теперь они думают, что я увидела и запомнила место, где держат Стивена.

— Отвезите меня домой быстрее, — пробормотала я, вытирая слёзы с щёк. — Я всё равно ничего не видела, мне не до этого, где машина?

Блондин верит мне и ведёт к автомобилю. Я оглядываюсь и пытаюсь запомнить одинокий дом среди леса. Стараюсь понять, что это за место, но вот у меня на глазах повязка, мешающая мне видеть, а в ушах беруши.

Я еду. Ничего не вижу, не слышу, это лишь провоцирует новые воспоминания.

«Я в бреду. Метаюсь по постели, мне плохо, жарко, душно, отбрасываю одеяло.

— Тш, — доносится до меня его голос. — У тебя жар.

Раскрываю глаза и вижу Стефана, сидящего на корточках возле моей постели.

— Я взял выходные.

— Мира… — пробормотала я, еле соображая. Ужасно кружится голова.

— Покормил, поменял подгузники.

Я спокойно выдохнула и сжала его руку, которая лежала на постели.

— Почему ты остался?

— Тебе плохо, хочу заботиться о тебе, когда ты болеешь. „И в горе, и в радости, в болезни и в здравии“, помнишь?

Я кивнула. Он протянул мне жаропонижающее и стакан.

— Я принесу тебе ещё воды. А знаешь, что ещё? Мокрую тряпку, буду протирать твой лоб, — вскочил муж и хотел было уходить.

— Мира… — прошептала я.

— Она уснула. Когда проснётся, то вернусь к ней.

— Не хочу заразить её, — пояснила я и закашлялась. Ужасные хрипы выходили из моего горла.

— Поэтому я и остался. Я вызову тебе врача, — погладил он меня по голове и вышел. Я просто валялась, мой взгляд был обращён в потолок. И как я умудрилась подхватить грипп? Оставалось лишь надеяться, что наша малышка не заболеет из-за меня. Она ведь только недавно поправилась… пока я бегала по больницам, то и заразилась где-то сама.

— Нужно много пить и много спать, — вернулся ко мне Стефан, вновь протянул стакан воды. Терпеливо ждал, пока я осторожно глотаю жидкость, а затем забрал стакан, положил на голову тряпку, меня тут же обдало холодом. Так приятно. — Говорят, что в первые дни лучше не сбивать температуру. Но у тебя она высокая. Ох, бедная моя, — гладил он меня по руке. — Может, посмотришь что-нибудь? Надо как-то отвлечься, пока таблетка не подействовала. Сейчас я позвоню доктору.

Стефан встал, хватая телефон с тумбочки. Я лежала, уткнувшись взглядом в стену. Муж вернулся и улыбнулся мне.

— Скоро приедет.

Его губы близки к моим.

— Ты заразишься, — произнесла я, когда он сидел рядом, наклонившись ко мне, дыша на меня. Так ещё теплее с ним.

— Хах, мне всё равно. Может быть, хоть тогда я буду лежать дома, а не сидеть на работе, — рассмеялся муж, но его слова горькие и правдивые.

— Мне всегда теперь нужно заболевать, чтобы ты оставался с Мирой и со мной дома?

— Нет, Елена, нет, — поцеловал меня муж в лоб. — Вот, видишь, температура спадает. Скоро тебе станет лучше. Вылечишь горлышко, насморк пройдёт, всё будет хорошо.

— И потом ты уйдёшь на работу, чтобы сидеть там сутками, — прохрипела я, закрыв глаза. — Лучше буду болеть вечно, ведь тогда рядом со мной ты…

— Не глупи, любимая, не надо, — Стефан целует меня в щёку, губы, а затем лоб. Мне так спокойно, приятно и хорошо. Рядом с ним. — Пойду Миру проверю.

— Я тебя люблю, — улыбнулась я.

Он знает, что это значит: „спасибо за заботу и прости за слова“.

— Я тебя тоже, — приподнял муж уголки губ и вышел из комнаты.

Он ещё неделю сидел со мной дома, следя за Мирой, помогая мне. Я смотрела на него и не могла нарадоваться. Как же я люблю этого мужчину. Он мой, я его, мы любим нашу дочь, и нет ничего лучше всего этого».

Я вернулась на работу, где в кабинете Стефана сидел Себастьян. Он поднял на меня глаза, когда я вошла.

— Многие уже думают, что меня не стало, — хохотнула я, комментируя то, что несколько дней не ходила на работу. — Хоть показалась всем. Как там со статистикой?

— Всё более чем нормально, — пожал жених плечами. — Хочешь поработать?

Его слова словно сами подразумевали собой тот самый контекст. Мой живот заболел лишь сильнее, выделения, кажется, пошли обильнее.

Сделать ему минет.