Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма (СИ)

— Когда-то она была протестанткой, сейчас не знаю. Но вера в наказание у неё всё ещё осталась… — хмыкнул он. — Она сумасшедшая. Помешанная на религии была. Грузила меня этим протестантством в детстве. Почему-то не могла терпеть никогда славян и их религию, заставляла меня учить русский. В тюрьме я погрузился в православие и смог на русском прочитать Библию. Даже не спрашивай, как я смог достать её там, — Себастьян смеётся.

— Ты веришь и… всё равно делаешь это, — всё ещё не понимала я. Как же непросто.

— Не все верующие — праведники. Не все неверующие — грешники. Праведником быть жутко тяжело. Целую жизнь на это убивать не готов. Хах, а чем плохо быть грешником? По сути, все мы грешники, но в разной степени. Поскольку кто-то ещё и пытается бороться, а кто-то как я. Но я не особо расстраиваюсь по этому поводу. Ведь, как я уже сказал, буду там не один. Ты и Стефан не тяните на примерных верующих. Будете со мной. Мы втроём. Вечность. В огне.

Он больной. Себастьян — больной.

Как будто раньше я этого не знала, но теперь словно убедилась в этом в очередной раз.

— Ты ведь хочешь узнать меня. Желаешь знать, почему я не пытаюсь «измениться». Не хочу. Это бесполезно. Ведь вскоре я вернусь к истокам, даже если попробую. Сущность порой не изменить. А в Бога поверь. Он нас свёл.

Я стиснула зубы до скрипа.

— Какая ты бледная. Я дам тебе Библию почитать.

— Спасибо, Себастьян, но у меня впереди одна очень занимательная книжка по экономике, — встала я с кресла, желая удалиться в дамскую комнату. Меня замутило.

Не может быть так. Не может человек верить, но иметь какое-то искривлённое представление и мучить других, оправдывая себя тем, что обладает «такой сущностью».

Видимо, может.

Я дрожала, когда склонилась к раковине и упёрлась в неё руками.

«Будете со мной. Мы втроём. Вечность. В огне».

На смерти ничего не закончится. Я схватилась за своё лицо, начав сильнее содрогаться.

***

Когда я вышла из уборной, то Себастьян внезапно подобрел и решил поиграть в шахматы. Однако философское настроение у него осталось. Он продолжал говорить мне о религии. Я спасалась лишь тем, что надо было периодически отвлекаться на бумажную документацию.

Я живу с абсолютно больным человеком.

Когда я ехала домой, то внезапно поняла, несмотря на все разговоры и убеждения Себастьяна, в Бога я теперь не верила.

Если бы он существовал, то оставил бы меня сиротой? Заставлял бы проходить через всё это? А главный вопрос — за что? Убила ли я кого, ограбила? Какой великий грех я совершила и чем всё это заслужила?

Не верю.

Я, скорее, поверю, что существует дьявол. Себастьян верно заметил, что мир в его власти. Поэтому я и мучаюсь. Но Бог…

Нет.

Домой я приехала жутко уставшей. Заметила, что дверь в комнату Стефана открыта, когда прошла мимо по коридору. Любопытство меня съедало, поэтому зашла. Никого не оказалось внутри.

Шприцы. Валялись тут и там. Я подошла к письменному столу, находясь в каком-то бреду. Комнату я уже видела, поэтому внимание на убранстве не заостряла.

Взяла листок в руки. Это почерк Стефана. По крайней мере, немного был похож…

«Софи, Алексия, Маргарет, Тейлор. Мишель. Мелания».

Я скользила взглядом по строчкам, еле удерживая в руках листок. В самом внизу было моё имя, обведённое в кружочек.

Огляделась вновь, вытащив содержимое из ящиков стола. Всё было в свободном доступе.

Шприцы и жидкости. Использованные иглы.

Себастьян вкалывал Стефану наркотики продолжительное время, как я предполагаю. Теперь Стефан зависим и колется сам.

Он наркоман.

Более того — он убийца.

«Я убивал девушек, Елена. Насиловал их». Моё имя в самом конце — я его самая последняя жертва, но своё дело до конца он ещё не довёл.

Мне было холодно, и меня в очередной раз тошнило. Что же это такое.

Голова закружилась, и я выбежала из этого помещения, быстро запихнув все вещи, вроде как, по местам.

Я закрылась комнате. Прошла в ванную, чтобы открыть горячую воду под сильным напором. Встала под неё, немного обжигаясь.

Выйдя, сделала записи в дневнике. Писала много, долго, наплевав на усталость. Потом вышла из комнаты, спустилась в комнату с беговой дорожкой и провела там целый час. Опасаясь, оглядываясь, я возвратилась в спальню и заперлась. Пришло смс.

Себастьян сказал, что сегодня будет не дома.

Мне было страшно без него.

Осела на пол и схватилась за голову.

Мне должно было быть страшно с ним, но мне было страшно без него. Потому что я смертельно боялась Стефана.

***

Лежа в кровати, я долгое время смотрела на баночку снотворного. Принять? Заснуть?

В полночь я встала с постели, потянувшись.

Сиюминутное решение — я уже была не в комнате, а шла по коридору. Искала приключений на свою задницу.

Дверь в комнату Стефана была закрыта, я постучалась — в ответ мне была тишина.

Я посмеялась и спустилась вниз.

Действовала предельно осторожно, в то же время понимая, что страх куда-то ушёл.

Устала до жути бояться. Мешает жить.

На кухне я порылась в шкафчиках, наконец находя, что мне нужно. Себастьян же в ту ночь откуда-то взял выпивку.

Теперь и мне пора принять немного. Хоть разок расслабиться.