Брак по принуждению, или Его изумрудная тьма (СИ)

Чуть позже Джульетта зашла, объявила, что всё получилось лучше некуда. И что вскоре придёт нарколог проверить меня, прописать ещё лекарств. Ведь лечение далеко не окончено.

Мне всё это так надоело, но ещё больше смущала забота Джульетты. Я начал отказываться, но она не принимала мои слова всерьёз. Я пообещал ей отплатить деньгами хотя бы за лекарства. А то нехорошо выходит…

Ах, Сальваторе, тебе ли говорить о том, что хорошо, а что нет?

Джульетта вновь сказала, что они стараются отыскать Елену. Я высказал свои мысли, которые тревожили меня ночью. Джульетта всё-таки знает, что я делал с Еленой. И что она вряд ли когда-нибудь захочет жизни со мной.

Так что, возможно, всё к лучшему.

Я попросил Джульетту уйти, ссылаясь на работу. На самом деле мне просто хотелось остаться одному. Скорее всего, Джульетта об этом догадалась. Спокойно вышла, попрощавшись.

Я держался за голову.

Мне надо увидеть детей, а затем помочь им собрать вещи, чтобы переехать в квартиру. Да, их мамы не будет. Но я буду рядом. Работу перенесу домой.

Больше не оставлю их одних. Они этого не заслуживают.

И Изабель будет рядом, бедняжка.

Слишком я много напортачил, чтобы вновь повторять ошибки.

Я продолжал думать об Елене. Если бы я только мог поговорить с ней в последний раз, спросить — хочет ли она оставлять детей со мной, то был бы спокоен. И пусть она с Себастьяном, раз счастлива.

Я же не могу дать ей счастья больше.

Похороны отца будут скоро. Я впервые решил навестить Лорен, ведь не был даже на её похоронах. Вместо похода в ресторан в свой законный обед я направился на кладбище. Еле отыскал её могилу.

Сердце с силой сжималось от боли, когда я увидел надгробие. Мертва… Она мертва. В это так сложно поверить окончательно.

— Лорен, я благодарен за всё. И мне очень жаль. Что всё так получилось, что я не ценил тебя. А ты ведь всегда была рядом и желала помочь. Если бы ты была жива, я бы сделал всё, чтобы сделать тебя счастливой. Но никакого сослагательного наклонения. Мне так жаль, что только твоя смерть дала мне понять, какой я мудак, — я дотронулся до холодного камня, еле сдерживая слёзы.

Цветы чуть раньше положил на могилу. Если я правильно помню — Лорен, как и Елена, любила лилии. Я когда-то дарил… И всё ради чего-то!

Как же стыдно.

Я отвернулся, не в силах больше смотреть на высеченное имя и годы жизни. Она была так молода. Она ничего не успела.

У неё не было детей и любимого человека.

Я поступал как последняя сволочь.

Закрыл глаза и сделал пару вдохов-выдохов для частичного успокоения.

Нужно возвращаться на работу. А затем к детям. С ними даже и легче как-то.

На работе я не думал ни о чём больше. Звонил Эрику, Джульетте, даже Стивену — ничего. Себастьян и Елена не были замечены в аэропортах, их кредитные карты не отследить, телефоны тоже. Тишина.

Верлак за это время мог что угодно придумать.

Они где-то скрываются — это точно. Но где? Как понять…

Я схватился за голову, она внезапно заболела.

У меня очень много воспоминаний, которые я похоронил в своём сознании и так просто до них не добраться.

Но когда очень надо, когда просто необходимо, когда умираешь без дорогого тебе человека — есть возможность вспомнить.

Пусть и воспоминание приносит боль, дикую.

Я вспомнил, как в тот день забрёл туда, где я ещё не был, и наткнулся на шкаф, полный женской одежды. Конечно же я спросил Сэма, зачем это. Он ответил, что не моего ума дела. Но я был настолько заинтересован, что спросил об этом Себастьяна.

— О, это так, на всякий случай.

— Женская одежда на всякий случай? В этом доме давно не жила никакая женщина. По крайней мере, я не видел, — хмыкнул я, попивая пиво. Как же меня напрягал голос Себастьяна. — Это для шлюхи, да? Скажи, что она жила здесь.

— Могла бы. Елена пока со мной, если это тебя интересует. Скоро ты её получишь, обещаю.

На следующий день шкафа с одеждой на прежнем месте я не нашёл. Себастьян, видимо, приказал переставить. Но за все прожитые дни в этом доме я много где поискал.

И теперь могу сделать вывод, какой не сделал ранее. Себастьян давно планировал побег с Еленой. Дом, где я жил — что-то вроде перевалочного пункта. О нём никто не знает.

Сэма и Дэна там давно нет, уехали. И я не помнил дороги туда.

Я себе врал. Я всё помню. Cхватил ключи от своей новой машины со стола.

Нельзя мешкать — они могут выехать оттуда очень быстро.

А мне нужно увидеть Елену. Просто посмотреть в глаза, спросить — ты уверена в своём выборе? И если да, то я никому не скажу о том, где они. Мне незачем.

Если Елена счастлива таким образом, то пожалуйста.

Я не хотел брать оружие, хотя бы ради самозащиты, но и достать его было неоткуда теперь. Моё забрали, чтобы я себе в первую очередь не навредил. А спрашивать у кого-то — значит, разъяснять зачем и куда я еду. Нет. Подставлять Елену не буду.

Хорошо бы, если она запишет видеообращение к детям. Об этом будут знать только они и я. Это для их спокойствия. А полиция потом сколько угодно пусть ищет Себастьяна и Елену.

Главное, дети будут знать, что мать не перестала их любить.