Брак по принуждению, или расплата за грехи отца

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Отпусти её! Немедленно!

— Игорь, босс тебя кастрирует, если убьёшь суку!

Ублюдка, что решил меня придушить, всей командой пытались оттащить от меня, но он словно прирос своими лапами к моему горлу.

Я вцепилась в его руки, отчаянно пытаясь ослабить хватку, но, казалось, мои собственные руки с каждой секундой наливаются невыносимой тяжестью и слабеют. Неужели я умру здесь, вот так?

Не хочу-у-у-у!

Но вдруг, раздался оглушающий выстрел и амбал, душивший меня, разжал пальцы. Он дико заорал и упал на пол, схватившись обеими руками за свою раненную ногу.

Второй раз ему подстрелили ту же самую ногу. Очевидно, он неудачник по жизни.

Зато я, упав на какие-то мягкие мешки, широко открыв рот, втягивая воздух большими глотками, хрипела, кашляла, но дышала. Я жива. Я, чёрт побери, жива. Выкусите, уроды!

В ушах шумело, горло болело, перед глазами танцевали разноцветные пятна.

Тряхнула головой.

— Вставай! — ткнули меня в плечо дулом пистолета.

Посмотрела на амбала и на его равнодушную рожу и послушно поднялась с мешков. Меня чуть подтолкнули в спину, и я пошла вперёд на ватных ногах, шатаясь из стороны в сторону и хромая. Боль снова вернулась.

«Чтоб вы все сдохли!» — мысленно пожелала им от всей своей души.

* * *

Булат

Несколько быстрых ударов и удалось завладеть пистолетом.

Пара выстрелов по ногам и охрана Завьялова лежит без сознания.

Весь их угрожающий внешний вид, накаченное тело, амуниция, оружие — ничто по сравнению с хитростью и ловкостью.

Я тоже служил и я до сих пор бью грушу и отрабатываю удары. Тело помнит, как бить, как уходить от атаки. Кулаки привычно нашли свою цель, а пистолет сделал всё остальное. Я не убил, а только ранил.

Николай, несмотря на свой уже солидный возраст, оказался не хуже меня и также быстро и ловко справился с бойцами Завьялова. Он забрал у них автоматы, отстегнул подсумок с гранатами и забрал рацию.

Я тоже поднял автоматы, один закинул себе за спину, пистолет убрал за пояс брюк, а другой автомат навёл на Георга с Тимофеем.

Тимофей шлёпнулся в кресло и, дрожа как перепуганный заяц, заикаясь, пролепетал:

— Булат… Ты это… Не… Не… Не думай на меня, что я… я… я специально… Я же… Я же… Это всё Георг!

— Захлопни пасть! — рявкнул я на него.

Тимофей тут же заткнулся и часто закивал.

Георг захлопал в ладоши и засмеялся:

— Ты думаешь, что выиграл, Ахметов? Ты думаешь, я не предвидел такой исход? Ты — болван тогда, если думаешь, что ты переиграл меня. На острове находится три десятка моих людей, Булат. Их всех ты не сможешь уложить вместе с этим стариком. Даже этих автоматов вам не хватит.

Николай на его слова лишь усмехнулся и, вытащив нож у одного из бессознательных охранников, подошёл к Филу и освободил его.

Мой друг выглядел совсем неважно.

— Ему нужна помощь, Булат. У него серьёзно повреждены внутренние органы, — подтвердил мои опасения Николай.

Я кивнул ему и сказал:

— Найди телефон и вызови сюда спасателей с маски-шоу. Пусть найдут нас по звонку.

— Ничего не выйдет, — повторил свою шарманку Завьялов.

— Ты не понимаешь, что натворил Георг, — сказал я ему со злобой. — Бери рацию и говори своим людям, чтобы прекратили искать Кристину и не предпринимали никаких действий.



Он улыбнулся и вдруг, сработала рация.

— Альфа два, это Альфа один. Мы её нашли. Приём.

Завьялов улыбнулся шире.

Николай посмотрел на меня с тревогой и передал мне рацию.

Я протянул её Завьялову и сказал:

— Пусть ведут её сюда и без глупостей. Чтобы ни один волос не упал с её головы. Ясно?

Завьялов взял рацию, секунд пять смотрел на неё, потом поднял на меня полный ненависти взгляд и произнёс:

— Альфа один. Это Завьялов. Ведите её сюда. Она нужна мне живая и невредимая. Приём.

— Альфа два. Приказ понял.

— Георг, ты меня понял? Без шуток, иначе я снесу тебе твою башку. Клянусь могилой отца. Мне плевать на твою поганую жизнь. Рука у меня не дрогнет.

Завьялов в ответ лишь хмыкнул, а потом сказал:

— Я не боюсь смерти, Булат. Совсем не боюсь. Мне по большому счёту и компания твоя не нужна. Я лишь хотел разрушить всё то, что создал твой отец. Раздавить и пустить по ветру те руины, что остались бы от этой компании.

— Отомстить? — удивился я. — За что?

— За мою женщину, которую я любил всю жизнь и с которой хотел построить семью. Но твой отец увёл её у меня хитростью, украл у меня мою мечту. Я мщу за ту, которую твой отец не смог спасти. Будь она со мной, никогда бы не оказалась в той злополучной машине и не попала бы в аварию. Она была бы жива.

По спине прошёлся неприятный холодок.

Завьялов и мой отец любили одну и ту женщину? Мою мать?

Мама, когда мне было двадцать, попала в аварию. Отец купил ей Феррари. Она любила скорость, любила спортивные тачки. Она любила сумасшедшую жизнь. Эта жажда жизни у меня от неё.

И по воле злого рока, она погибла.

Я помню те страшные дни, те чувства, что мы переживали с отцом. Я помню, как страдал от горя и чувства вины.

Ему страшно не хватало своей любимой.

— Твою мать, Георг! Прошло столько лет! Ты, блять, псих конченый! — заорал я со злостью.