Брак по-техасски

Коди поднялся, подошел к ней сзади и вместе со стулом оттащил от стола.

— Если собираешься добавить, что я не хочу тебя, то ошибаешься, дорогая. Здорово ошибаешься. — Схватив ее в охапку, понес в спальню.

— Коди! Что ты делаешь — мы же еще не съели и половины обеда. Ну, Коди… Ну, зачем…

Поцелуем он крепко запечатал ей рот. И ощутил вкус вина на ее губах, запах незнакомых духов, дрожь, пробежавшую по телу, прерывистое дыхание, а когда поднял голову, то увидел на ее лице улыбку поощрения.

Сознание, что она желает его, уничтожило все барьеры и окрылило его.

Несмотря на нетерпение, он со всей осторожностью снял с нее платье и комбинацию, чулки, туфли — кроме лифчика и трусиков. Потом, побив все свои предыдущие рекорды скорости, разделся сам и опустился рядом с ней на колени.

— Ты такая красивая, — шептал он, распуская ее волосы по подушке, ведя пальцами по кромке лифчика… и просовывая руки под спину, чтобы освободить от этой деликатной принадлежности туалета.

— Я чувствую себя красивой, когда ты смотришь на меня вот так, — стыдливо согласилась она, с трудом справляясь с дыханием.

Когда, наконец, лифчик был брошен на пол, по всему ее телу пробежала дрожь. Он легонько нажал пальцем на открывшуюся розовую пуговку и с восхищением наблюдал, как она утопает в тугой округлости, потом коснулся языком горделивой вершины…

Вытащив из-под Карины покрывало и простыню, укрыл ее. Спросил:

— Тебе холодно? — Она покачала головой, хотя начала покрываться гусиной кожей. — Сейчас я согрею тебя.

Он и сам дрожал от сильнейшего возбуждения, но не хотел торопить ход событий, чтобы не воспользоваться опять преимуществом, как это имело место в ночь после свадьбы. Рука медленно скользила по телу, успокаивая и вместе с тем возбуждая, поощряя ее ответить на ласки.

Как же она желанна! Противиться желанию целовать ее, больше не было сил. И он стал покрывать поцелуями все ее тело, исследовать губами каждую ложбинку.

— О, Коди! О, пожалуйста… Я хочу тебя… Да, да. Ну, пожалуйста…

Когда он прижался к ней плотнее, дав почувствовать, как сильно она разволновала его, Карина приподняла бедра в молчаливой мольбе. Как мог он устоять, если и сам желал ее с такой же страстью?

Согнув ее ноги и стоя между ними на коленях, медленно подался вперед, перенеся весь свой вес на руки. Она подтолкнула его вниз, притянула к себе и жадно приникла к его губам, раздвинув их языком, как он научил ее раньше.

Она была такая маленькая, что Коди на миг даже испугался, как бы не сделать ей больно, но она не позволила ему остановиться. Наоборот, замкнула пятки вокруг его бедер, принуждая закончить начатое.

Когда тонкий барьер был нарушен, она вздрогнула, а он проклял себя за то, что все-таки причинил ей боль, но нет… Коди видел, что она чувствовала себя прекрасно. Ничего подобного прежде он не испытывал.

Чувства нарастали лавиной, не оставляя времени для смакования. Он слишком долго ждал, провел слишком много бессонных ночей, стерпел слишком много холодных душей, чтобы сейчас отказаться от сладостного наслаждения.

Каждое движение порождало сладостный стон, и когда она, казалось, была готова вспыхнуть жарким пламенем, он потерял и последний жалкий остаток самоконтроля. И прыгнул в общий костер.

Из опасения раздавить ее своей тяжестью он перекатился, так что она оказалась наверху — все еще составляя с ним одно целое.

Его руки не знали покоя, будто действовали по своему разумению, — продолжали поглаживать и ласкать, пока он снова не ощутил растущее желание.

Карина подняла голову и посмотрела на него широко открытыми глазами. Он улыбнулся в ответ и медленно поднял бедра, заставив ее вскрикнуть. Потом осторожно развел ее колени и снова нашел губами ее груди.

Нет, никогда он не насытится ею, даже если будет стараться все последующие сто лет.

Она была само совершенство — это маленькое невинное создание. Его жена. Его маленькая женушка.

Карина приспособилась к его темпу, все убыстряя движения, пока дикая неистовость обоих не достигла предела.

Кульминационный взрыв застиг их одновременно. Коди почувствовал себя так, как если бы его высушили до капли, оставив одну оболочку. Что же такое произошло? Дважды достиг пика блаженства за такой короткий промежуток — подобного с ним никогда еще не случалось. Что сотворила эта женщина-подросток?

Он лежал, жадно хватая воздух и гадая, окрепнут ли когда-нибудь его ноги настолько, чтобы подняться с постели.

— Карина, я должен кое-что тебе сказать…

— Мы не женаты? — послышался ее голос.

Вопрос застал его врасплох, и, поперхнувшись, он рассмеялся. Когда наконец к нему вернулась способность говорить, ответил:

— Насколько мне известно, мы определенно женаты, как есть по закону.

— Вот и хорошо, — пробормотала Карина, снова опуская голову ему на грудь. — Я очень, очень рада.

Он ощущал ласковое поглаживание ее руки, и грудь начала наполняться новым всепоглощающим чувством.

— Я не хочу покидать тебя.

— Тогда оставайся, — мягко отозвалась она, не поднимая головы.