Брак по завещанию

— Довольно! — Искра прежнего огня вспыхнула в голосе старика. — Входи, Райерсон. Послушаем, что ты скажешь. Фрэнк! Ты немного остынь, а потом присоединишься к нам.

Джек последовал за Уолтом в дом. Он оказался в комнате, которая служила одновременно конторой, гостиной и складом. Ящики, полные документов и газет, в полном беспорядке громоздились у стены. Грубо сколоченные деревянные стулья соседствовали с дорогой кожаной мебелью. У одной из стен стоял огромный дубовый письменный стол с двумя кингстонными коробками по бокам, и Джек вспомнил то место из дневника Эйба Стэнднша, где говорилось, что отец Уолта Рэндольф Краун использовал эти своеобразные сейфы для хранения самых ценных вещей. Эти хранилища были отделаны медью и кожей, и если верить Эйбу, то в каждой рукоятке было скрыто крохотное лезвие острого как бритва кинжала, умело замаскированное сложными украшениями.

— Присаживайся, — предложил Джеку старик, указывая на простой деревянный стул напротив письменного стола и в отдалении от сейфов. Джек подчинился, а Уолт, усевшись за стол, наклонился вперед и заговорил с неожиданной свирепостью:

— Не делай ошибок, Райерсон. Я считаю тебя и твою родню ответственными за смерть моего сына. Я не позволил Фрэнку убить тебя только потому, что не хочу видеть последнего из моих потомков в петле. Излагай свое дело и убирайся с моей земли.

— Смерть твоего сына была результатом несчастного случая, а главная ее причина — отвратительная и бессмысленная вражда. И еще чья-то смерть — только вопрос времени, Уолт. Ты должен это понимать.

— Так покончим с ней. Верни мне мою землю. Я даже заплачу тебе за нее — немного, а с чего мне вообще платить, если через несколько месяцев я получу ее даром? Разве что за ваш отъезд, твой и твоей семьи, безвозвратный. За это стоит заплатить. Какую цену ты назначишь?

— Я приехал сюда не за тем, чтобы торговаться. Я приехал сюда предупредить, что на кону у тебя куда большая ставка, чем ты предполагаешь. Нечто бесценное. То, что дороже любого ранчо. Твой внук.

— Мой?

Кровь отлила от морщинистого лица.

— Моя двоюродная сестра носит под сердцем ребенка Рэнди. Если бы Фрэнк в ту ночь, когда он убил Рэнди, довел задуманное до конца, он убил бы и Луизу, сначала ее изнасиловав. Мой приезд на место трагедии предотвратил это второе убийство. — Джек поднял глаза на старика. — Если бы Фрэнк убил ее, я выследил бы его и убил. Ты остался бы в полном одиночестве. Ты бы даже не узнал, что потерял внука. Вот к чему приводит кровная вражда, Уолт. Не тверди себе, что тебе нечего терять, поверь мне, ты теряешь очень многое.

— Внук. — Уолт облизнул пересохшие губы. — Это многое.

— Согласен.

— Фрэнк напал на нее? Я ничего об этом не знал. Она сильно пострадала?

— С ней все в порядке. Ее тошнит, она много плачет, отчасти из-за беременности, отчасти из-за гибели Рэнди.

Но все обойдется. И она станет отличной матерью.

— В Бостоне?

Джек посмотрел на него сочувственно.

— Я не ранчер, Уолт. И мне нужно, чтобы Луиза жила в моем доме. Но я сомневаюсь, чтобы мы могли отсюда уехать до того, как родится ребенок. Так что ты проведешь какое-то время с твоим внуком после его рождения при условии, что мы справимся со всей этой тяжкой неразберихой. И кто знает, может, этому человечку понравится мысль заделаться скотоводом на ранчо. — Наклонившись вперед, он проговорил настойчиво:

— Самое главное, чтобы ребенок был жив. Одного этого достаточно, чтобы ты захотел уладить наши противоречия.

— Каким образом их уладить?

Джек улыбнулся, ободренный этим простым вопросом.

— Первым долгом заключить перемирие. А потом мы могли бы подумать, как объединить усилия. Существует немало способов помочь двум ранчо.

— Все это одно-единственное ранчо! — Уолт стукнул кулаком по столу. — Ты хочешь объединиться ради моего внука? Отлично. Я заплачу тебе кучу долларов, прямо сейчас и здесь. Ты сможешь возместить твои вложения и уехать домой, как только малыш сможет перенести путешествие.

Ты хочешь покончить с враждой, так кончай! Обещаю тебе, что ничего плохого не случится ни с твоей кузиной, ни с другими дорогими тебе людьми. Это самое большее, что я могу сделать.

— О чем ты тут болтаешь, старик? — прозвучал низкий, полный неистовой злобы голос Фрэнка. — Мы поставили их на колени. Гляди, кого мы заполучили! — Он ввалился в комнату, таща за собой Тринити; рука у нее была заломлена за спину, а к виску приставлено дуло пистолета. — Они оба у нас в руках, отец! И ни один из них не покинет ранчо живым.

Глава 14

Джек вскочил на ноги, потрясенный видом своей жены.

Волосы у нее были спутаны, лицо в синяках. В ярости стиснув кулаки, он тем не менее не мог пошевелиться из-за нацеленного Тринити в голову оружия. Он лишь прорычал:

— Отпусти ее, Краун! Уолт, вели своему сыну отпустить мою жену сию секунду, иначе, клянусь, ты никогда в жизни не увидишь этого ребенка.

— Со мной все в порядке, Джек, — сказала Тринити, но, судя по ее вздувшейся щеке, это было далеко не так.

— Отпусти девушку, Фрэнк, — мягко произнес Уолт.