Брак у народов Северной и Северо-Западной Европы

Большая семья определяла то обстоятельство, что при вступлении в брак молодая входила в дом мужа не хозяйкой, а лишь женой хозяйского сына. В такой семье невестка имела зависимое положение, она была подчинена свекрови, должна была учитывать наличие других невесток и золовок.

Семейный быт западной и восточной части Финляндии имел различия, связанные в определенной мере с разными нормами наследования. Так, в провинции Карьяла право на недвижимое имущество имели лишь те братья, которые постоянно жили в отцовском доме, а уходившие на заработки теряли это право. Нередко это удерживало взрослых сыновей в отцовском доме и способствовало сохранению большой семьи. При этой системе в число наследников иногда попадали жившие в доме люди, не связанные с хозяевами кровным родством, — приемные дети, зятья-примаки или дальние родственники.

На западе и в центральной части Финляндии все сыновья имели право на равную долю наследства. Но сам крестьянский двор, как правило, передавался старшему сыну, который или выплачивал младшим причитающуюся им часть деньгами или выделял небольшой участок — торп (torppa).^{9} Единонаследие привело здесь еще в феодальный период к росту прослойки бобылей-торпарей и безземельных крестьян-батраков.

Семья имела патриархальный характер. Все основные вопросы, как хозяйственные, так и семейные, решались хозяином двора. Роль женщин была второстепенной. Только жена дворохозяина имела несколько большие права, и символом ее власти была связка ключей на поясе. Вообще положение замужней женщины в семье в значительной мере определялось социальным статусом ее родни, состоятельностью родителей, размерами ее приданого. При жизни свекрови положение невестки всегда было зависимым, и на ней лежали самые тяжелые работы. Так, женщины из Похьянмаа вспоминают, что «невесток гоняли как батрачек, летом и зимой они были в хлеву… Стирка тоже работа невестки. Зимой стояли босиком на льду, когда полоскали, плакали от боли… Старики пили кофе, когда хотели, а невестки — только по воскресеньям».^{10}

По всей стране распространены поговорки: «Зятя хвалят редко, невестку — никогда» или «Рабу хвалят редко, невестку — никогда».

В целом на западе страны женщина была более независима, чем на востоке. В западной части Финляндии по обычному праву, закрепленному законом 1370 г., женщине полагалась определенная доля наследства, хотя она и составляла лишь третью часть доли мужчины. Эту долю девушка получала при выходе замуж в качестве приданого.

На востоке, в Карьяла, девушки получали в приданое только личные вещи, кое-какой инвентарь для женских работ — прядения, ткачества, уборки зерновых и т. п., утварь, а также обычно корову и несколько овец. Лишь в 1879 г. был издан общий для всей Финляндии закон о равном с мужчинами праве женщин на наследство.

* * *

Один из вопросов, рассматриваемых при изучении форм заключения брака, — это где и как было принято искать брачного партнера. Он включает как чисто территориальные рамки подыскания пары, так и социальный круг и возможность свободного избрания спутника жизни. Территория выбора невесты была довольно узкой: от четверти до половины всех браков заключались в пределах своей деревни, и подавляющая их часть — в пределах своего прихода.^{11} Взгляды крестьян на то, следует ли брать невесту из собственной деревни или искать «в дальнем краю», отразились во множестве поговорок и пословиц, которые гласят, что хорошая девушка всегда найдет мужа и своих местах или что лучше взять в жены пусть не самую хорошую, но знакомую. Аналогично говорилось и о парнях: «Хороший женится по соседству, плохой — за горами».^{12}

Разумеется, частота браков внутри одной деревни или одного прихода зависела от их размеров, численности населения и других обстоятельств. Хотя почти все финны были лютеранами, но наряду с этим в стране было немало сект, которые держались замкнуто, предпочитая заключать браки в своем кругу.

Довольно жесткими были социальные барьеры. Особенно это ощущалось на экономически более развитом западе, где крестьяне-дворохозяева обычно не вступали в брак с лицами другого социального слоя. Правда, торпари стремились найти невесту среди хозяйских дочерей. Однако торпарь нередко сам был младшим сыном дворохозяина, и в этом случае по положению в обществе и своему социальному сознанию он стоял ближе к хозяину, чем к батраку.

Батрацкая прослойка также была эндогамна, тем более что батрак мог найти невесту не только в той же деревне, но и в том дворе, где работал.

У дворохозяев брак вне своего круга считался предосудительным и ослушник мог быть лишен наследства. Даже в конце прошлого века такой «неравный» брак обычно приводил к разрыву с родней.^{13}