Брак умер – да здравствует брак!

Мужество, трусость, агрессия, грязь и отталкивающий ритуал насыщения кровью ведьмы включены в эту историю. Для образа Георгия, убивающего дракона характерна дистанцированность.

В кровавой и хаотичной истории Куллоха индивидуация изображается точнее, чем в образе элегантного рыцаря Георгия.

Индивидуация подразумевает активную, трудную и тревожную переработку собственного психического содержания вплоть до интеграции противоположностей, которую символизирует соединение мужчины и женщины.

Индивидуация – длительное и захватывающее путешествие. Нужно преодолеть долгий путь, прежде чем мужчина не столкнется с разнообразными аспектами материнского начала. Сначала он получает опыт общения с кормящей, грубо говоря, животной матерью, которая кажется ему консервативной и лишенной духовности. В мифах ее изображает экстравертная плодоносящая Деметра. Она привлекает своей способностью насытить, как привлекал пряничный домик ведьмы Гензеля и Гретель, но она вместе с тем отталкивает, поскольку возникает ощущение, что она хочет поглотить мужчину. Преувеличенно крепкая связь с матерью препятствует развитию мужчины.

Другая сторона материнского начала, которому противостоит мужчина, представлена мифологическим образом Персефоны, богини загробного мира. Персефона – тщеславная мать, вдохновляющая мужчину и в то же время влекущая его к смерти и безумию. Тщеславные фантазии матери могут подвигнуть мужчину на великие достижения духа или погубить его.

Для того чтобы мужчина понял, что архетипические, душевные силы, которые он усматривает в матери или проецирует на других женщин, присутствуют в нем самом, иными словами, для того чтобы осознать, что поиски виновных бесперспективны, требуется большое душевные мужество. И это лишь одна из грандиозных задач, которые необходимо решить в процессе индивидуации.

Решающая роль в процессе индивидуации принадлежит столкновению мужчины с женщиной, или с женским началом, и наоборот. Одной из главных тем индивидуации является переживание великого чуда бытия, которое плодотворно развивается лишь на пространстве между двумя великими полярностями мужского и женского начал. Любовь и ненависть, разлука и союз с существом другого пола действительные или воображаемые – элемент психического развития, которое происходит под знаком счастья-спасения.

Переживание страдания и смерти, величия Бога и его творения, осознание причин нашего упования, нашей тоски и терзаний – непременный и неизбежный этап индивидуации. Вне конфронтации с деструктивными аспектами Бога, мира и собственной души индивидуация невозможна.

Выдержать это столкновение очень трудно как индивиду, так и коллективу. Для каждой эпохи свойственны свои основные пути уклонения от деструктивности. Сейчас вошло в моду возлагать ответственность за наши страдания и деструктивное поведение на общество. Выходом из сложившейся ситуации, согласно этой точке зрения, может стать реорганизация общества, которая повлечет за собой исчезновение страданий. Выходит, что «зло» – результат дурного воспитания, сила, которой манипулирует общество, находящееся под руководством нескольких подлецов.

Другая принципиальная форма уклонения от страданий выражается в вере в прогресс: еще многое погрязло во зле, но каждый день приносит улучшение, и рай на земле – лишь вопрос времени и организации.

Понятия индивидуации и счастья очень тесно взаимосвязаны. Можно сказать, что цель индивидуации – спасение души, счастье-спасение. Фридрих Великий, не слишком симпатичный мне прусский король, сказал как-то: «Каждый человек становится счастливым на свой манер». Добавлю, что и поиск счастья происходит у каждого человека по-своему.

Люди всегда вели кровавые войны ради счастья, поскольку индивид ошибочно полагает, что должен навязать другим свое отношение к счастью. В действительности причины такой нетерпимости кроются в деструктивных теневых элементах человеческой психики. Под личиной стремления к счастью обнаруживаются при ближайшем рассмотрении желание власти и разрушительная ярость.

Перед счастьем все равны, оно обещано каждой душе. Иначе говоря, Христос умер за всех людей.

Однако счастье может выражаться лишь символически, в различных образах и достижимо разными способами. Выражение «Sine ecclesia nulla salus» (Вне церкви нет никакого блага) – трагическое недоразумение, поскольку ecclesia имеет отношение к определенному сообществу людей, ищущих счастье.

Элитарность, избранность в понимании возможностей достижения счастья грозит девальвировать ценность понятия индивидуации. К примеру, часто полагают, что индивидуация открывается лишь людям, имеющим опыт психоанализа, т. е. способным толковать свои сновидения и т. п. Это можно сравнить с настроениями, которыми проникнуты некоторые христианские секты, представители которых утверждают, что Христос спас в общей сложности лишь четыреста тысяч человек, само собой разумеется, членов данной секты.