Брак во имя Альянса

Кое-как отдышалась, занялась примеркой. И – надо же! – внезапно нашлось то самое платье, в котором я была в опере… Темно-синее, с открытыми плечами, с довольно глубоким декольте. Облегающее тело до талии, как вторая кожа, а начиная от середины бедра расходящееся крупными фалдами. Ноги подогнулись, я присела на пуфик и несколько минут сидела, сдерживая рвущиеся из груди рыдания. Зачем я здесь? Я же видеть не могу девиран. Мне делается дурно от одного только вида этих черных жутких хламид… Зачем все это? Постоянно просыпаются воспоминания, горькие, болезненные, которые я столько лет пыталась загнать куда-то вглубь себя, чтоб они покрылись толстым слоем пыли, как никому ненужная вещь… и не получается. Время не лечит. Что должно случиться, чтобы я перестала нервно дергаться при виде черного балахона и рыдать, наткнувшись на синее платье, от вида которого ко мне возвращаются давно забытые чувства, ощущения?

Я вытерла пальцами слезы, рассеянно взглянула на босые ступни. Платье, да. А к нему нужны туфли. И клатч. И, может быть, даже красивый тяжелый браслет, который будет хорошо смотреться на моем узком запястье…

Я провела ладонью по воздуху, заставляя ширму сдвинуться в сторону… и от неожиданности вскрикнула. Внутри все мгновенно скрутилось в тугой узел, перед глазами потемнело.

Прямо за ширмой, отрезая все пути к бегству, надо мной возвышался широкоплечий силуэт в черном балахоне. Мысли заметались в голове, беспорядочные и бесполезные. Это ведь он смотрел на меня сквозь витрину? Он? Или другой? Что ему нужно? Почему я?

«Что вам нужно?»

Вот что я должна была спросить. Громко, отчетливо. В конце концов, это в высшей степени невоспитанно, лезть в примерочные…

Но из горла выползло лишь жалкое сипение. И меня начало трясти в жутком ознобе. Нужно было крикнуть, хоть что-нибудь, позвать на помощь… Но я… не смогла. Попятилась, отшатнулась внутрь примерочной. Да кто мне поможет? Здесь только робот. А как же камеры слежения в примерочных? Как же они? Где здесь тревожная кнопка?

Черная громадина шагнула вперед. Мне показалось, что я даже ощущаю, как пахнет его одежда: странная, невозможная смесь хвои и нового пластика. И я слышала, как дышит это чудовище: медленно, размеренно… не то, что я.

– Что вам… нужно? – наконец выдавила я, понимая, что еще немного и свалюсь ему под ноги.

Молчание.

Я задрала голову – и там, под капюшоном, увидела тусклое свечение сот. И кромешную темноту, бархатную, но неосязаемую.

– П-помогите, – пропищала я, вскидывая руки в попытке защититься.

И куда только делось знание приемов рукопашного боя?

Вместо меня осталось жалкое, невнятно пищащее существо, не могущее даже шевельнуться. И этот черный ужас, что возвышался надо мной… Что ему нужно?

Я не сразу ощутила деликатное покалывание виска. Не сразу сообразила… Девиране не могут говорить? Могут же…

Но он стоял надо мной не шевелясь и запрашивал разрешения на сеанс связи.

А сердце колотилось так, что, казалось, сейчас выпрыгнет из горла. Или я умру, потому что сердце – оно просто не может биться в таком сумасшедшем темпе так долго.

– Уходите! – выдохнула я. – Оставьте меня!

Я ожидала… сама не знаю чего. Мне казалось, что он меня схватит за руки, возможно, ударит… Но девиранин внезапно развернулся и пошел прочь, неторопливо так, словно о чем-то задумался. Из-под его одеяния виднелись подошвы ботинок, самых обыкновенных, человеческих… А я, опустошенная только что пережитым ужасом, опустилась на пуфик, прислонилась спиной к стене и закрыла глаза. Спокойно, Марго, спокойно. Все позади. Или, наоборот, все только начинается?

* * *

Почему девиранин проявил ко мне интерес? И почему я не падаю в обморок при виде этих существ, о которых Альянс, по сути, ничего толком не знает, – или хочу себя убедить в том, что не падаю. Я пойду на этот чертов прием и буду там улыбаться, буду знакомиться с сотрудниками, возможно, даже пригублю шампанского. А если там будут девиране – что ж, я сделаю вид, что они – пустое место.

Почему он мной заинтересовался?!!

Меня все еще трясло, но уже не так сильно, как поначалу. Я посидела немного в примерочной, а когда поняла, что в состоянии думать и двигаться, кое-как добралась до стоек с обувью, выбрала себе туфли-лодочки на высоком каблуке, в тон платью, в мельчайших синих стразах. Такой же нашелся и клатч, похожий на маленькую пухлую подушечку, – осталось решить, что же в него положить.