Бракованное чудо

– Кому – им? Я пыталась. Но поняла, что на всех сил не хватит, и вылечила только этих… Бешеных. Кажется, у меня получилось, бегать и кусаться они точно перестали. Думаю, насовсем вылечились, потому что они же не настоящие оборотни. Довольна, мамочка? – последнее прозвучало с издёвкой. – Что, веришь мне или нет?

– Ты молодец, – Царёв поторопился ответить, но она так и буравила меня взглядом.

– Давай честно, я ужасно хочу тебе верить, но ты должна мне помочь. Ответить на вопросы.

– Ну задавай, – Алёнка опустила плечи и тихо вздохнула.

– Что было во вчерашнем оборотне?

– Да ничего особенного. Я даже не поняла, зачем ты её в зверинец пульнула.

– А чего ты тогда так напряглась?

– Кое-что увидела. Сначала пошарила, вроде никаких талантов, если не считать дикой жажды. Ерунда. Не захотела ничего брать. А потом… Увидела, как её туда привезли, в Москва-Сити. На парковке, там был ты, пап. И мама. Та мама. Ну я и подумала, что ты нашёл её, вы помирились и теперь будете вместе. Не знаю, как вышло, но я забрала всё, что в той девочке было. Глупо, да? Наверное, она меня обманула? Пап, скажи, а мама к нам вернётся?

Царёв был буквально ошарашен.

– Что за бред?! Я там встретился с Варварой. Случайно. Вот и всё.

Алёнка не сводила с него глаз, хотела убедиться, что нет подвоха. Да, Царёв определённо не врал.

– Ясно, – Алёнка перевела взгляд на меня, – Тогда ладно. Ты… Это… Извини.

– Принято, – протянула руку через стол и коснулась её пальцев, а та вздрогнула, но рук не убрала.

– И что всё это значит? – Царёв понял, что кризис миновал, и вернулся к слегка остывшей еде. – Выглядит, как подстава.

Я встала, чтобы взять себе тарелку, и увидела у буфета тончайший фрагмент паутины. Машинально потянулась стряхнуть и чуть не провалилась насквозь. Стены, перекрытия, лестница в подъезде стали зыбкими, как мираж. В соседней квартире никого, да и в другой тоже. Пролистала этажи, как детскую книгу с объёмными картинками, и поняла – здесь нет людей. Дом пуст с первого и до последнего этажа, кроме одной-единственной квартиры – нашей. Почти во всех даже мебель отсутствует.

Крепко ухватилась за обеденный стол.

– А куда делись наши соседи? – еле выдохнула.

– Как куда? – Царёв прокашлялся, – Давным-давно все съехали. И никто не хочет покупать или снимать тут жильё, что любопытно. Квартиры почти даром выставлены, но я ни разу не видел потенциальных клиентов. Ни одного. Даже желающих проверять электрический счётчик нет.

Домофон зазвонил так пронзительно, словно хотел раз и навсегда опровергнуть мысль, что мы живём в проклятом доме, куда и собака случайно не забредёт – не то, что человек.

– Смотри-ка, редкий, но смелый гость к нам пожаловал! – Царёв снял трубку и спросил, кто там.

Там оказалась Прасковья Лисицина в послеполуденной личине – милейшая женщина, даром, что ведьма. Даже по немилосердно искажённому в проводах голосу превосходно читалось, что пришла она, как проситель, а не как судья. Царёв от такой наглости опешил, но дверь, немного поколебавшись, открыл.

– Ты зачем её пустил, пап? – Алёнка сорвалась на визг. – Она же хочет на меня всё повесить!

– С чего ты взяла? Не факт. Успокойся и не дёргайся. Ты же не виновата, так что бояться нечего. Мы просто поговорим. Раз она пришла, значит есть почва для дискуссий. Вот и узнаем, что на кону.

Алёнка явно трусила и не разделяла столь прагматичный подход, но делать нечего. Царёв пошёл встречать гостью, а Алёнка залезла в дальнее кресло с ногами и с уставилась на меня с осуждением. Я пожала плечами – не моя идея судью домой пускать, но что-то в этом есть.

– Федора, что ты тут за замок с привидениями устроила? – Прасковья вошла и тут же присела за стол так уверенно, словно только её и ждали, чтобы начать вечеринку, – Зачем людей разогнала? Не одобряю. То есть правильно, но не проще ли было переехать в другое место, чем опустошать заурядную многоэтажку? Оно того стоило?

– Мы привыкли тут и переезжать не собираемся, – Царёв держался подчёркнуто холодно. – А вы пришли, чтобы наш квартирный вопрос обсудить?

– Ох, нет, конечно. Простите мою болтовню, – Прасковья задержала взгляд на Алёнке, – а кто тут у нас такой напуганный?

Алёнка вжалась в кресло и побледнела ещё сильнее, хотя уже было дальше некуда.

– Наслышана про сегодняшнее происшествие. Варвара, конечно, представляет дело так, что ваша девочка со всех сторон виноватая.

– Наоборот! – Алёнка от возмущения аж подпрыгнула, – Она сразу же поняла, что это не так!

– Милая деточка, поживи с моё, и будешь нутром чуять, когда тебя дурят. Впрочем, я бы хотела лично убедиться в твоей невиновности. Вы же не против, если проверю? – Прасковья вопросительно замерла, протянув вперёд раскрытую ладонь.

Царёв шагнул к Прасковье и положил руку на спинку её стула, после чего многозначительно кивнул. Загнанная в угол Алёнка нерешительно встала и положила свою ладонь поверх Прасковьиной с таким видом, точно прыгнула в пропасть. Даже зажмурилась.

Прасковья всё молчала и молчала – у меня даже сердце замерло от дурных предчувствий – а потом вдруг отпустила её руку и легко засмеялась.