Браслет певицы

– О-о-о-о… – немного разочарованно протянула певица, досадуя на лапидарность тайного послания, – а там ничего не написано о… чувствах? – на всякий случай поинтересовалась она.

– Здесь – ничего, – отрезала Ива, – но я могу вам сказать. Ваш друг – человек чести. Он не станет играть чувствами.

– Я могу забрать эту записку? – спросила Мелисанда, попутно пытаясь расшифровать для себя это заявление ведуньи.

– Конечно. И берегите её, как зеницу ока.

Мелисанда вышла из дома прорицательницы в прекрасном настроении, вполголоса напевая финальную арию из «Набукко», села в ожидавшую её коляску и тут же постаралась укрыться под глубоким козырьком, так, чтобы её не видели.

* * *

Гай Флитгейл с выцветшими на солнце волосами и тёмным от загара лицом долго тряс руку инспектора, громко и многословно радуясь встрече. Суон сдержанно, но всё же не без воодушевления бубнил ответные заверения в своём полном восторге. Ива наблюдала за этой сценой с нескрываемым удовольствием. Глаза её лучились радостным лукавством. Она позволила мужчинам обменяться горячими приветствиями и даже поговорить о раскопках и новостях. Суон обнаружил прекрасную осведомлённость в делах археологии и особенно – в вопросах бумажной волокиты, задержавших Флитгейла в Турции почти на месяц.

Когда джентльмены удовлетворили первое любопытство, Ива напомнила об обеде – Алоиз предупредительно помаячил в дверях, сообщая о том, что стол накрыт. Суон уверенно взял курс на маленькую столовую.

– Инспектор Суон стал в последнее время частым гостем в этом доме, – мило заметила Ива, приглашая Флитгейла.

Гай встревожено кинул взгляд на Суона, затем на Иву: в его глазах читалась смесь недоверия, обиды и робкой ревности.

– Ах, дорогой Гай, вы совершенно не в курсе здешних новостей, – утешительно проговорила Ива, беря его под руку. – Я имела неосторожность вновь побывать у графа Бёрлингтона.

– В прошлый раз это дурно закончилось, – пробормотал Гай, дотрагиваясь до шрама от ожога на лбу.

– Боюсь, что в этот раз вышло не лучше, – вступил Суон, уже занимая место за накрытым к обеду столом.

– Пусть инспектор Суон вкратце расскажет, а ты, Алоиз, подавай суп и присоединяйся к нам, – распорядилась Ива.

Флитгейл был совершенно поражён рассказом Суона. Он только-только прибыл из мест малоцивилизованных с британской точки зрения, и ему все эти события казались историей в совершенно опереточном восточном духе: с тайными убийцами и украденными драгоценностями.

– Ну вот, – резюмировал он, – не могу сказать, чтобы история с лордом Карнивалем особо пришлась мне по вкусу, но даже как-то обидно, что пока я там… тут…

– Не переживайте, дорогой мистер Флитгейл, вы будете свидетелем всех дальнейших событий, а они только начинают разворачиваться. Надеюсь – не их участником.

– Ну что же, тогда, быть может, инспектор Суон поделится последними новостями? – предложила Ива.

– Хорошо, тогда я расскажу вам, что нового я успел узнать о действующих лицах этой драмы. Чтобы покончить с партией мадам фон Мюкк, скажу вам, что мои люди навёли справки в страховой компании «Зигель и Браун», где она имеет обыкновение страховать свои драгоценности. «Зигель и Браун» являются её страховщиками три года, и за это время уже трижды выплачивали ей крупные страховки. Один раз что-то пропало из её багажа, когда она путешествовала экспрессом, потом – на неё напал грабитель на улице, в третий раз – мадам обвинила в воровстве свою горничную.

– Боже мой, прямо злой рок преследует бедняжку, – заметил Флитгейл, с аппетитом приступая к мясу.

– Да, и поскольку все эти драгоценности являются личной собственностью певицы – это, знаете ли, в основном подарки от мужа и почитателей таланта – то этот самый злой рок значительно пополняет её счета, – сообщил Суон.

– Очень выгодный рок, – вставила своё замечание Ива.

– Подождите, инспектор, как вы сказали? Фон Мюкк? – Гай наморщил лоб.

– Именно, мой друг.

– Я встретил одного барона фон Мюкк в Турции…

– В Турции? – в один голос спросили Суон и Ива.

– Ну да, а собственно – где я был? Это случилось, когда я мыкался по чиновникам. Из Антепа меня направили в Стамбул, где я должен был подписать какие-то бумаги, и мне пришлось несколько дней блуждать по чиновничьим кабинетам. Восточная бюрократия… о… я завидую археологам будущего! Если они раскопают все эти горы бумаг, все эти сокровищницы никчёмных документов – они получат восхитительную картину полного беспорядка в государственном аппарате Порты! Полная бессмыслица! Все курят и пьют кофе. Куда ни приди – бакшиш и разговоры. Да, простите. Я впадаю в грех любого путешественника – начинаю делиться впечатлениями, – смущённо улыбнулся Флитгейл и продолжил. – Так вот, мне пришлось довольно долго дожидаться одного исключительно важного визиря из таможенного управления – надо было оформить бумаги на вывоз находок. Я маялся в коридоре, когда из кабинета вышел немец, за ним шёл турок-чиновник. Они говорили по-немецки. Турок несколько раз назвал его господином фон Мюкк и много раз повторил, что был счастлив его видеть и всё исполнит в точности, как господин фон Мюкк распорядился.