Браслет с Буддой

Белецкий обрадовался, расцеловал ее, затащил на «перекус» в «Белую сову», рассказал, что они смотались на неделю в Зальцбург покататься на лыжах. Правда, каталась в основном Рита, а он сидел в баре, пил пиво. Он взял ее руку, заглянул в глаза, сказал со вздохом, что завидует Славичу. Как этот увалень ухитрился… «Ума не приложу», – сказал Белецкий. Соня сначала смущалась, а потом, после рюмки красного вина, охотно смеялась его шуткам, а он держал ее за руку и заглядывал в глаза. Правила охмуряжа включали в себя также легкость необычайную в обращении, восхищение в глазах, ласковость в обволакивающем голосе…

Соня летела домой как на крыльях…

Он позвонил ей на другой день, и они пили кофе в баре «Тутси». Он попросил принести им четыре пирожных, самых вкусных; она запротестовала, сказав, что не ест пирожных, а он возразил, что женские губки должны быть сладкими. Он так сказал это, что Соня вспыхнула…

…А потом он позвал ее на «явочную» квартиру, принадлежащую банку, сказал, что угостит своим фирменным блюдом – ризотто. По собственному рецепту. На Лесопарковую, шестнадцать. Она приняла приглашение; с горящими глазами и колотящимся сердцем поднялась на третий этаж, нажала красную кнопку звонка. Белецкий втащил ее внутрь; они целовались прямо в прихожей, она, как была, в шубке, румяная и холодная с мороза, он – в синем клетчатом фартуке, нетерпеливый, разгоряченный, от плиты…

…Когда она уходила, он протянул ей ключ и веско сказал: «Завтра в два. Придешь первая, я люблю, когда меня ждут…»

…Она не стала звонить, открыла дверь своим ключом. В прихожей горел свет. Она, как была, не раздеваясь, с сумочкой через плечо, прошла в гостиную. Сияла парадная люстра, но комната была пуста. Она пошла на кухню, стала на пороге. Слава сидел за столом, перед ним – бутылка виски и стакан.

– Слава… Опять пьешь? – она стала в дверях.

– Пришла, жена… Садись. Налить? – он поднял на нее глаза, и столько боли было в его глазах, что Соня содрогнулась.

– Ты что-нибудь ел?

Он пожал плечами.

– Где ты была? У подруги? Или… с ним?

– Просто бродила по улицам… Настроение накатило. Я не вижусь с ним, мы же все уже обсудили. Сколько можно?

– Обсудили… конечно! Я тебе не верю… маленькая подлая змейка! А мой друг… – в его словах прозвучала издевка, – этот подонок отказал мне! Я попросил у него ссуду, бизнес загибается. Он мне отказал, сказал, что банк на грани банкротства! – Слава ударил кулаком по столу. – Подлая ложь! Ты путалась с ним… за моей спиной, а он смотрел мне в глаза и врал, что нет денег! Ты дарила нам одинаковые подарки! Я увидел эту чертову «Аведу» у него в кабинете, и он самодовольно сказал: подарок от любимой женщины… Он смеялся надо мной. Он опустил нас обоих… тебя и меня. Я чудом удержался на плаву! Сволочь! У меня перед глазами его гнусная рожа… Смотрит в глаза и врет! И спит с моей женой… Он опустил Эда и Ритку… Никогда не думал, что он такая сволочь! А ты… ты! – В его тоне она услышала отвращение. – Что, не смогла ублажить и выбить ссуду родному мужу? Задаром старалась? Дешевка!

– Слава, перестань, сколько можно… – Она едва стояла на ногах, опиралась о косяк, ее знобило – видимо, поднималась температура.

– Я ушел из семьи… Мои дети не хотят меня видеть, а ты… Дрянь! Шлюха! Господи, какой я дурак! Ты не любила меня… А я, дурак, душу тебе отдал!

– Прошу тебя, не начинай! У меня больше нет сил…

– Ты любишь его? – Слава смотрел на нее в упор, исподлобья, набычившись.

– Я его не люблю! – закричала Соня отчаянно. – Я его ненавижу!

– Врешь! Не верю! Где ты была?

– Я же сказала…

Она пошла из кухни, но Слава неловко выскочил из-за стола и схватил ее за плечо. Соня вскрикнула.

– Ненавижу! – Он изо всех сил тряс ее; он был пьян и полон ярости.

– Пусти! – она оттолкнула его. Он, размахнувшись, ударил ее по лицу. Соня закричала.

– Шлюха! – проревел Слава. – Такая же, как и другие его девки! Пойдешь следом! Убью!

Соня вырвалась и выбежала из кухни. Слава бросился за ней. Сгреб за волосы, дернул к себе. Пальцы его сомкнулись на ее горле. Она забилась, пытаясь оторвать от себя его руки. Хрипела, полумертвая от ужаса, задыхающаяся, ощущая тиски его железных пальцев… Сунула руку в сумочку, с усилием, почти теряя сознание, выдернула пистолет… маленькую блестящую игрушку. Последнее, что она запомнила, был хлопок выстрела, показавшийся ей оглушительным… Один, другой, третий…

…Уже в машине капитан Астахов набрал стажера. Тот откликнулся сразу. Отрапортовал:

– Осталось проверить восемь машин. Сегодня закончу.

– Ну-ка посмотри, у тебя там числится Житков Владислав Тимофеевич?

– Числится, – сказал Глеб после паузы. – А…

– Отставить дальнейшую проверку, кадет. Вольно. Спасибо.

– Вы нашли его?

Но ответа он не услышал, так как капитан уже отключился…

Глава 35 Финал

– Настоящий крим дамур, Санек. Любовь, ревность, куча трупов, мужик пошел вразнос. Крим дамур. А ты говоришь… – сказал капитан Астахов Александру Шибаеву, хотя тот ничего не говорил, а молча слушал.

Они сидели в «Оттомане», пили кофе. Расставляли точки над i.