Браслет Тигрицы (СИ)

Не ожидал такого поворота событий. Я предоставил возможность, побеседовать еще некоторое время, но не просил ее выходить из дома. Я планировал лично переговорить с Евой, потому что у меня к ней куча вопросов. И мне необходимо находиться рядом, чтоб распознать правдивость ответов.

Почему Алина не дождалась меня в квартире? Она не хочет, чтоб я разговаривал с ее тетей?

— Алина, ты почему вышла? — касаюсь ее руки.

— Я узнала все, что мне нужно, — отвечает Алина, что приводит меня в замешательство. Ну это конечно замечательно, а я не получил своих ответов.

— А я нет! — сержусь, сжимая ее запястье.

Алина поднимает на меня свой взгляд, и я замечаю ее красные глаза — она плакала. В груди нарастает тревога…

— Тимур Ева слаба! — объясняет, повышая голос, от чего мне становится неприятно. — Она вернула мне браслет, и сейчас ей нужно отдохнуть, — обрывает, давая понять, что больше не поднимется в квартиру. Ее резкий тон обескураживает.

Алина высвобождает свою руку и не дожидаясь меня, быстро идет к машине с опущенной головой.

Что с ней такое? Что ей рассказала Ева? Она даже не попрощалась со своим отцом. Поднимаю голову на окна квартиры Егора и замечаю пристальный взгляд Евы. Пытаюсь по мимике разобрать ее эмоции, но она неожиданно отходит от окна. Черт!

— Успокой ее, — просит Егор. Хмурюсь, но все же киваю ему в ответ.

— Узнай, о чем они говорили. Не нравится мне поведение Алины… — прошу, пожимая его руку.

— Постараюсь, но не уверен, что она что-нибудь расскажет… — сходу обнадеживает он.

По моей спине пробегает холодок, почему то я сейчас чувствую, что нормального разговора нам с Алиной не светит.

Сажусь в машину и молча завожу двигатель. Меня определённо не устраивает вся эта ситуация, но я не могу сейчас пойти против своей пары.

Все определенно пошло не по плану. Я надеялся вытянуть из ведьмы всю необходимую информацию, касающуюся Алины. Вплоть от ее рождения, до загадочных ведений ее будущего. Но больше всего меня интересует ответ на самый главный вопрос. Как нам избежать опасных последствий, от смерти волка?

Перевожу взгляд на Алину и вижу, что она сидит с закрытыми глазами. Ее поникший вид ранит, заставляет сердце ныть от боли. Что блядь происходит? Начинаю по настоящему беспокоиться за свою пару.

— Алина что случилось? — мне сейчас хочется тормознуть и крепко прижать ее хрупкое тело к себе. Она прикладывает ладошку к своему лбу и качает головой.

— Тимур, пожалуйста, дай мне немого времени прийти в себя… — старается говорить спокойно, но ее голос при этом дрожит.

Ни я, ни мой зверь не можем вынести ее подавленного состояния. Заезжаю на стоянку первого попавшегося заведения и паркуюсь.

Алина на столько ушла в себя, что даже не замечает, спонтанной остановки. Выхожу из машины и открываю дверь с ее стороны.

— Иди ко мне! — протягиваю ей руку.

— Не сейчас Тимур… — всхлипывает она. Боже, у меня сердце кровью обливается.

— Алина! — привлекаю ее внимание и тяну за руку.

Помогаю ей выбраться. Открываю заднюю дверь и подхватив ее на руки сажаю на заднее сидение, после чего присоединяюсь к ней. Быстро притягиваю ее на свои колени и крепко сжимаю в объятиях.

Она очень напряжена. Она словно туго натянутая струна, которую тронь и та издаст оглушительный звук.

— Расслабься! — шепчу ей. — Закрой глаза Алина и глубоко вдохни мой запах, — прошу ее, потому что знаю, что это поможет успокоиться.

Спустя несколько секунд, она так и делает. Глубоко вдыхает, у основания шеи, и на выдохе кладет свою голову на мою грудь, накрывая дико бьющееся сердце.

Мне плохо от того в каком она состоянии, тревога затаилась глубоко внутри и даже не думает отступать. Мое сердце рвется на части, от того что я не понимаю что происходит. Что ее так напугало? Неужели нет решения нашей проблемы? Из-за чего она так расстроена?

Пытаюсь залезть к ней в голову, но ее сознание будто блокирует меня, не хочет впускать. Что блядь происходит?

— Алин… — шепчу. — Посмотри на меня? — прошу, а слышится так, будто умоляю.

Она поднимает свои заплаканные глазки и меня словно бьёт под дых невидимая сила. Я вижу боль в ее глазах.

— Что случилось родная? Что сказала Ева? — глажу ее спину и начинаю покачивать словно ребенка. Вчера вечером она выглядела горазда лучше, нежели сейчас. Я боюсь даже представить, что ее могло так расстроить. — Боже Алиночка! — целую ее в макушку. — Не молчи детка! — потрясываю ее.

Молчание убивает меня. Я привык, что мои вопросы подлежат немедленному ответу, но сейчас, видя ее состояние, я очень стараюсь быть терпелив. Никогда в жизни не чувствовал такую беспомощность, как сейчас. Впервые я не могу повлиять на ситуацию.

Чувствую, дрожь в ее теле, оно сотрясается так, словно на нее накатывают рыдания, она еле сдерживает всхлипы. Где моя сила? Где на хрен моя власть? Почему я не могу ее успокоить?

— Моя мама умерла из-за меня, это пока все, что я могу рассказать, — охрипшим голосом произносит Алина, и кладет свою голову на мою шею. — Пожалуйста, пока ничего не спрашивай и пожалей меня, чтоб я смогла наконец успокоиться… — прижимается теснее, закрывая глаза.