Браслет Тигрицы (СИ)

— Сука! — снова удар по решетке. — Я ведь чувствую что она моя — почему?

— Ведьма сказала, что на ее судьбу выпало два партнера… — молчу, наблюдая за его реакцией. — Но выбрала она меня, — добиваю я.

— А ты не думал, что встреть я ее первым, она бы вобрала мня?

— Думал, но судьба видимо решила, что я достойней… — ухмыляюсь я. Я жестокий с рождения, я не умею преподносить все мягко и гладко, я разом рублю словом.

— Я хочу поговорить с ней! — просит волк. — Мне нужно поговорить с ней, перед смертью.

— Зачем? — мое спокойствие улетучилось. — Чтоб вызвать ее жалость? — подхожу вплотную к нему. — У тебя и так это получилось… — шиплю я, вспоминая ее расстроенный вид перед уходом.

— Я хочу ее просто увидеть… — опускает голову, пятясь назад. — Просто в последний раз увидеть ее глаза.

Больно колит сердце от его просьбы. Я ревную… Я боюсь подпускать ее к волку, я знаю, что она расстроится еще больше, когда увидит его в таком состоянии. Но могу ли я запретить?

— Я спрошу у нее, но если она не захочет — извиняй! — разворачиваюсь и иду на выход.

— Она ведь почувствует мою потерю… — кричит мне вдогонку и снова бьет по металлическим прутьям. До него только что дошло, что меня тревожит уже второй день. Я не знаю до конца, поможет ли браслет. Остается лишь надеяться.

— Почувствует! — подтверждаю я, потому что знаю — это бесследно никогда не проходит. — Но я приложу все усилия, чтоб облегчить ее страдания.

Внутри все кипит, я чувствую что неуравновешен. После разговоров со Злобиными я зол, как никогда. Мне нужно успокоиться, мне нужна моя пара, мне нужна моя Алина…

— Нина, где вы?

— В клубе. — Отвечает она, а меня это злит еще больше. — Но тебе дядя, лучше поехать домой, — предлагает Нина.

— Как она?

— Думаю сейчас лучше, поэтому мне хочется спросить тебя… ЧТО ТЫ НАТВОРИЛ? Она сама не своя, говорить вообще не хочет о произошедшем, — выдает Нина и меня скручивает от боли. Я действительно давил на нее. — Поэтому, дай ей остыть… — Нина отключает мысленную связь, оставляя меня с разрывом сердца.

Нет, я чувствую, что нужен ей. Я чувствую, что и она уже больше не может находиться так долго без меня. Мне нужно ее обнять, прижать к груди, наполнить ее ароматом свои легкие. Я сам не могу без нее. Я чувствую что зверею. Я чувствую, что теряю контроль.

Связываюсь с Котовым и узнаю адрес клуба, в котором находится моя девочка. Несусь туда на всех возможных скоростях, разрезая город пополам.

Алина

— Привет Макс! — шепчу в его затылок, прижимаясь к его спине. Он сидит на барном стуле и разговаривает с Марком.

— Привет Ангелочек! — разворачивается и прижимает меня так сильно, что спирает воздух в легких. — Я очень переживал. Как ты? — поглаживает мою спину. Заглядываю в родные глаза и напрягаюсь, замечая в них переживание. Мне становится стыдно от того что заставила его волноваться. Он однозначно знает о моей ссоре с Тимуром, и меня радует, что он ничего не спрашивает о произошедшем. Он оберегает меня до сих пор…

У меня самый лучший брат на всем белом свете! Такого заботливого и доброго человека сейчас в наше время не встретишь. Вот только относился бы он так ко мне, зная, правду о моем рождении. Зная, что из-за моего появления он потерял маму, когда он так нуждался в ней. Из-за случившегося, ему пришлось быстрее повзрослеть, забыть, что он тоже ребенок. Все для того, чтоб стать для меня опорой. Мало того, ему еще пришлось скрывать от меня своего зверя, когда в подростковый период он сам был не стабилен.

До сих пор удивляюсь, на сколько силен его дух. С появлением Тимура, ему пришлось переступить через себя, и молча отдать ответственность за меня в чужие руки. Я видела боль в его глазах, даже ревность, что теперь его маленькая сестренка, с которой он находился постоянно рядом, которую всегда так оберегал, теперь принадлежит другому.

— Прости Макс! — выдавливаю из себя.

— За что? За что ты просишь у меня прощение? — гладит мои щеки. — Глупышка моя! Какая же ты глупышка! — шепчет брат.

Я точно знаю, что он никогда не обвинит меня в смерти мамы, потому что любит меня. Но мне паршиво на душе, зная, что я жива лишь потому, что моя мама мертва…

— Так ну все! — раздается звонкий голос Нины, вырывая меня из грустных размышлений. — Давайте веселиться! — предлагает она, и мы тут-же переключаемся. Начинаем развлекаться.

Танцуем уже часа полтора. Марк отыграл свои выступления и теперь тоже расслабляется, двигаясь под звуки ритмичной музыки рядом со мной.

Я не скажу что мне весело, но мне и не грустно. В танце ухожу глубоко-глубоко в себя. Словно зависаю… Мне кажется, я больше не слышу музыку, я лавирую под собственное биение сердца.

Постепенно внутри начинает нарастать тревога, и я не могу ее унять, как бы не старалась — не получается. Мне определенно чего-то не хватает. Какого-то очень важного звена, для полнейшего спокойствия.

Я понимаю, что мне одиноко, хоть я и не одна. Мне не хватает моей половинки. Мне не хватает Тимура, даже не смотря на то, что до сих пор в обиде на него.